Презумпция равнодушия. Почему нельзя высаживать детей из общественного транспорта
ФОТО pixabay
В один из последних дней декабря 1979 года я ехал из Пскова, где тогда работал, на новогодние праздники в Ленинград. Мороз тогда, если кто помнит, стоял лютый. В салоне пассажирского «Икаруса» становилось все холоднее и холоднее. Рядом со мной сидел мальчишка лет десяти – его во Пскове на вокзале посадила мама, а в Ленинграде должна была встречать бабушка. Пацан нахохлился, стучал зубами, дул на замерзающие пальцы, но крепился, молчал. Автобус чихал, то и дело останавливался и, наконец, где-то километрах в сорока от Луги встал мертво. «Все, дальше не поедем, – сказал водитель. – Добирайтесь как хотите».
Был уже поздний вечер, за окном стояла ледяная мгла, сквозь туман светила луна. Я выскочил на дорогу, стал ловить попутку. Одна машина остановилась, водитель все понял, согласился подвезти. И вдруг откуда-то из-под руки вывернулась тетка из нашего автобуса: «Возьмите меня тоже!». «Да без проблем, – сказал я. – Подождите минутку, я схожу за ребенком». Не успел отвернуться – тетка вскочила в машину и водитель дал по газам.
Мне повезло – вскоре остановилась еще одна машина. Я подхватил мальчишку, мы с ним доехали до Луги и чуть не на ходу успели запрыгнуть в последнюю электричку. В городе я взял такси, довез его до бабушки, которая была уже едва ли не в предынфарктном состоянии. Сам до своих родных добрался уже в третьем часу ночи...
Признаюсь честно, тогда в своем поступке я абсолютно ничего особенного не видел. Не вижу и сейчас. По-моему, на моем месте так поступил бы любой нормальный человек. А та тетка – просто урод жизни, прореха на человечестве. У самой ведь наверняка есть ребенок. И он мог бы вот так попасть...
Все это всколыхнулось во мне совсем недавно, когда наша Дума приняла специальный закон, запрещающий высаживать из общественного транспорта детей, у которых не хватило денег на билет. Закон возник не на пустом месте – такие случаи уже были. Принципиальные кондукторы выкидывали детей на мороз, порой за много километров от жилья.
И вот я представил, что еду в таком автобусе и на моих глазах подобное происходит. Первое движение – схватиться за кошелек и за безбилетника заплатить. Если бы – о ужас! – денег в кармане не оказалось, воззвал бы к совести других пассажиров. Если бы и это не помогло – встал бы в дверях и просто не позволил бы ребенка выкидывать. В самом крайнем случае – вышел бы на дорогу вместе с ним. Но сидеть в уходящем автобусе и смотреть, как маленькая фигурка остается на обочине – немыслимо! Невозможно!
Но ведь наверняка во всех тех случаях, что привели к появлению упомянутого закона, в автобусах, из которых выкидывали детей, ехали и другие пассажиры. И они спокойно на все это смотрели! И ведь у многих из них, конечно, были дети, но представить себе, что кто-то их может вот так выкинуть на дорогу, ни у кого, наверное, фантазии не хватило...
И тут, когда я думал об этом, вдруг в моем сознании материализовалась та тетка из морозного декабря 1979 года. И та прореха на человечестве, которую она для меня представляла, расширилась до невероятных размеров. А именно – до таких, что нужно было принять специальный закон, учитывающий ее.
Да, это надо осознать – наш законодатель не надеется на то, что рядом с ребенком, попавшим в такую ситуацию, окажется хоть один (!) нормальный человек. По сути, он исходит из презумпции равнодушия. Из того, что кругом не люди, а бесчувственные чурбаны. Обидно? Да не то слово! Ведь нам всем (!) продемонстрировали недоверие, отказав в праве на естественное движение души. Только отказали-то не просто так, а на основании горького опыта реальной жизни, когда души многих людей оказывались просто мертвы.
Конечно, разумом я понимаю: когда речь идет о первейших жизненных ценностях – а к ним, безусловно, относятся жизнь и здоровье ребенка, – законодатель обязан исходить из самого худшего варианта. Я абсолютно уверен, что в 99% случаев за юных безбилетников кто-нибудь из пассажиров платил или сердобольные кондукторы из салона их не выгоняли. Мы знаем только о нескольких самых вопиющих случаях. Но не должно быть и их! Ни одного!
У парашютиста есть запасной парашют. В автомобиле имеется подушка безопасности. На складе горючих материалов есть система аварийного пожаротушения. Все это может не понадобиться ни разу, а может сработать один-единственный раз. И спасти чью-то жизнь.
Так что, как ни горько, этот закон, видимо, необходим – в виде той же «подушки безопасности». Но мне почему-то хочется, чтобы применять его не пришлось никогда.
P. S. Уже после принятия указанного закона в городе Искитиме ребенка выгнали из маршрутки, а в Кирове – из автобуса. В первом случае для оплаты билета не хватило двух рублей, во втором – одного.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 66 (6904) от 15.04.2021 под заголовком «Презумпция равнодушия».
Комментарии