О самоизоляции и вокруг нее. Когда еще Россия была оторвана от мира?
В марте 1834 года Пушкин писал своему другу Павлу Нащокину: «Говорят, что несчастие хорошая школа: может быть». Впрочем, тут же продолжил: «Но счастье есть лучший университет»...
Иллюстрация robert_s/shutterstock.com
Ну что ж, Александр Сергеевич, наш собеседник и в светлую минуту, и в горький час, до университетов нам пока далеко. Попробуем взглянуть на посланное нынче испытание, несчастье, многих уже коснувшееся и способное коснуться каждого, как на хорошую школу. А учиться никогда не поздно, более того, мудрый китаец Сюнь-цзы еще из четвертого века до нашей эры завещал: «Учиться надо всю жизнь, до последнего дыхания. Кто же бросил учиться - тот зверь».
Перспектива «озвереть», думаю, большинство не устраивает.
Итак, школа, урок. В школе, как и полагается, много предметов, так что экзамены предстоит выдержать и медицине, и социологии, и экономике, и политическому жизнеустройству, и даже армии, но это, как говорится, по специальности. Но есть предмет, по которому придется держать экзамен каждому, и предмет этот именуется не очень благозвучно - ОБЖ. Основы безопасной жизнедеятельности. Предмет сегодня в высшей степени актуальный. Поскольку все многообразие жизнедеятельности нынешние обстоятельства повелевают свести к минимуму, можно предаться работе самой невинной и безопасной, не требующей ни оборудования, ни участия других, - это работа мысли.
Благое время что-то вспомнить и попытаться понять, что же с нами случилось. И если предположить управление миром неведомым нам Высшим промыслом, логично допустить, что обреченным на уединение ничего не остается, как думать, не отвлекаясь, не испытывая оправдывающее подчас нашу дурь и безмозглость давление повседневности. И самое время припомнить хотя бы декартовское: мыслю - следовательно существую.
События большого масштаба, захватывающие все общество, обозначаются, как правило, лозунгом, призывом, помогающим тем, кто не привык думать самостоятельно, понять и событие, и свое место в нем. К примеру. «Мир хижинам! Война дворцам!» Революция. Дворцам не поздоровится. Или. «Все для фронта, все для победы!» Все понятно. Комментарии не нужны. Новый вектор общественного развития в нашей стране был обозначен словом «перестройка».
Самым известным девизом перестройки стали слова одного из ее прорабов: «Хотели, как лучше, а вышло, как всегда». Хотели победить партийные привилегии, а в результате построили новый «мир дворцов».
Каждый из названных путеуказателей служит мобилизации общественной энергии.
Сегодня, когда рядом смертельно опасная напасть, во власти которой мы неведомо сколько еще будем выживать, когда нет активного и надежного противоядия, нам брошен то ли спасательный круг, то ли призыв, то ли рецепт, а может быть, и все вместе в одном слове - самоизоляция.
Исторические смыслы прячутся где-то в туманных рассуждениях избранных, за разного рода занавесами. Но вдруг госпоже Истории надоедает играть в прятки и терпеть нашу слепоту, она отбрасывает завесы и предъявляет свои сокровенности с открытостью, в которую даже трудно поверить. Напряженные Смыслы вырываются наружу.
Самоизоляция - о чем это нам?
Конечно, на самоизоляцию можно смотреть как на санитарную меру. Справедливо. Но у событий, захватывающих судьбы миллионов людей, едва ли смысл ограничивается чем-то узко практическим. Нас словно кто-то невольно обращает к человеческому опыту, сопутствующему нам века. Изоляция... Уединение. Одиночество. Отшельничество. Монашество. Скит.
Человек, удаляясь от повседневности, поднимается к высшему, не будничному, без постижения чего наше существование приближается к животному прозябанию. Недаром же предание сохранило нам одиночество Христа в пустыне, пережитое, прежде чем Он начал свою учительную миссию. И вторит этому преданию одиночество Моисея на Синае, где ему будут даны сокровенные скрижали завета... Да и зачем так далеко. Опять Пушкин: «Труд требует уединения». Понятное дело, труд гения, труд большого художника. И не только. Написанный Чернышевским в тюремном уединении роман «Что делать?» стал скрижалью завета для целого поколения русской молодежи. Вот и написанную в уединении слепоты Островским «Как закалялась сталь» ждала завидная судьба...
Словечко самоизоляция рядом с названными примерами звучит, конечно, почти пародийно. Но нам ли претендовать на высокие понятия в предоставившейся возможности сосредоточиться, отвлечься от давления повседневности.
Самоизоляция так самоизоляция... Как говорится: по мощам и елей.
Признаюсь, человек я не религиозный, а названные мной примеры вовсе не призыв к новому Великому посту, покаянию и т. п. Это всего лишь попытка опереться на наш исторический духовный опыт.
А вот, оглядываясь на события истории обозримой в пределах одной жизни, становится очевидно, что самоизоляция нам сопутствует уже давно.
Попытка построить государство без частной собственности, без помещиков и капиталистов, как было обозначено в программе социалистического строительства, обрекла нас на самоизоляцию. Понадобилось всего десять - пятнадцать лет, чтобы мир, живущий по законам Адама и Евы, как писал поэт, признал наше право испытать жизнеустройство без сословных привилегий, частной собственности на средства производства и власти денег. (Почему-то эти целеполагающие вещи нынче стараются не вспоминать.)
И если во Второй мировой войне мы не оказались в самоизоляции, так только потому, что перепуганные завоевательскими успехами фашистов Англия и США сочли для себя выгодным вступить с нами в союзнические отношения, закончившиеся, по сути дела, еще до окончания Нюрнбергского процесса.
И снова самоизоляция, хотя приставка «само» здесь даже неуместна.
Обладатели ядерного оружия устами Черчилля в Фултоне объявили право сильного учреждать мироустройство на свой салтык. И только взрыв сверхбомбы академика Сахарова на Новой Земле разбил нашу «самоизоляцию», и мировая политика вязла курс на мирное сосуществование государств с различными политическими системами.
Не для газетной статьи перечисление всех примеров отбрасывания нас в самоизоляцию и выхода из нее. Хотя последний пример стоит напомнить. Злосчастные санкции, снова изоляция, лишившая нас «ножек Буша», а требовательных субреток - изысканных сыров, санкции, призванные убрать нежелательного конкурента с мирового рынка, обернулись подъемом нашего сельского хозяйства и выходом на первые места в мире в торговле зерном.
Перед внешними угрозами нам до сих пор удавалось хоть и дорогой ценой, но выстоять. Но позволю себе припомнить слова великого грека Перикла: «Меня не пугают замыслы врагов, меня страшат мои собственные ошибки».
Как случилось, что нам без плебисцитов и референдумов, с ловкостью наперсточников, впарили, другого слова здесь нет, «рыночную экономику», бросившую Россию и дорогих россиян в обвал. Как, не произнося этого слова вслух, втюхали капитализм?
А стиль жизни при капитализме еще на его розовой заре был назван со всей определенностью: «Человек человеку волк». Но замечательный кинорежиссер и совестливый человек Григорий Михайлович Козинцев на расхожую реплику: «С волками жить - по волчьи выть», тут же выкрикнул своим высоким петушиным голосом: «Ни в коем случае! Всегда сохранять человеческий голос!». Жаль, что слышали его тогда немногие.
Товарищи, посторонитесь, господа пришли!
Было время на исходе советской жизни: в Латвии и Эстонии хозяева стали продавать хутора. Старики на хуторах жить уже не могли, а молодежь не хотела. Четыре семьи ленинградцев стали «хуторянами». Наши «поместья» были на расстоянии друг от друга в полутора, двух километрах. Между нами - лес и проселочные дороги, которые, щадя наши машины, приходилось самостоятельно поддерживать. О чем речь? Мы жили одной семьей. И будни, и праздники, и авральные работы, и грибы, и спорт, и просто дуракаваляние - все вместе, в четырехстах километрах от Ленинграда... Вот уже двадцать лет я живу, как любят напоминать: «в новой стране», у меня дача в Вырице. Я не знаю, кто живет за забором слева и кто живет через дорогу. Скажете, а кто вам мешает? Странно было бы, если бы в «новой стране» нас продолжали уверять, что человек человеку - друг, товарищ и брат. Теперь господа, в лучшем случае дружбаны и братки. Так что самоизоляция в течение двадцати лет, может быть, знак как раз новой жизни. И как знак «новой жизни» - усадьбы и терема, выросшие на территории бывших пионерских лагерей и детских дач.
Развал Советского Союза президент В. В. Путин назвал самым, не помню точно, печальным, м. б., трагическим событием в своей жизни. И с ним согласно большинство думающего о судьбе страны населения. Призыв не ведавшего, что творит и говорит, президента: «Берите суверенитета, сколько сможете съесть...» - это ли не призыв разбегаться на самоизоляцию. Понятно, кому на руку был этот «раздел» СССР, но исполнен-то он был нашими руками, в том числе и поднятыми в Верховном Совете, не ожидавшем своего скорого расстрела из танков. Жалкие, унизительные попытки «подружиться» с Западом с позором провалились. Нас снова отбросили в очередную самоизоляцию. И не потому, что мы плохие, а потому, что гигантской военной машине, промышленности и работающей на войну науке нужен враг. Это было понятно Ленину, Замятину, Оруэллу... Это было ясно каждому советскому школьнику. Но были среди них, как выяснилось, и прогульщики, из которых выросли секретари обкомов, не читавшие ни Ленина, ни Замятина.
Ну хорошо, у страны были и, надеюсь, есть силы одолеть изоляцию, но сегодня это уже не только тема общеполитическая, историческая и т. д., это уже вопрос нашей частной жизни, нашей способности, пусть в вынужденном уединении, увидеть и понять то, что в будничной суматохе кажется необязательным, как чтение книг - некогда!..
И снова вернусь на свой хутор в 1980-е годы. После завершения летнего сезона, когда семейство отъезжало в город, я оставался на сентябрь. Редко кто набредал из лесу в мои ничем не огороженные владения, но и для случайного гостя всегда был стакан или чашка кофе. Как-то вижу в окошко, выходит из леса грибник, направляется в мою сторону. Как у меня было заведено, выхожу встречать. «Лабрит!» — «Лабрит!» Не молодой, но и не старый. В дождевике, с палкой. «Один живешь?» - по акценту латыш. «А я люблю - один...» «И не боишься?» — «А кого бояться? Вон там барсук живет. А на той горке - лис. Всю изрыл... Может, зайдешь? Немножко вина? Кофе?» — «Не-ет, палдиес! Я тоже люблю один...» И пошел мимо.
Вроде бы родственные души, а расстались...
Что ни говорите, есть в уединении и одиночестве ни с чем не сравнимое очарование. А если подумать, так оно и соединяет людей, но не по пустякам.
И хочется думать, надеяться, что в мудрой тишине уединения взойдут зерна и родится в чьей-то светлой голове и щедрой душе такой образ жизни, при котором безопасность жизнедеятельности, само наше существование будет защищено не только соблюдением правил уличного движения, как обещают учебники ОБЖ.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 079 (6677) от 13.05.2020 под заголовком «О самоизоляции и вокруг нее».
Комментарии