Битва за Елисейский дворец. С чем Франция вступила в новый политический год?
С 1 января начался полугодовой период французского председательства в Европейском союзе. Вместе с тем Пятая республика вступила в год всеобщих выборов: в апреле в стране будут выбирать президента, чуть позже гражданам предстоит избрать депутатов национального собрания.
ФОТО Pixabay
Приоритеты для «единой Европы»
Исторически страна, председательствующая в ЕС, предварительно формулирует повестку его деятельности. Конечно, все основные решения принимаются консолидированно, с учетом позиции ведущих органов и институтов этого международного объединения. Однако именно страна-председатель располагает возможностью предлагать основные направления работы Евросоюза на полугодовой период.
Французская сторона еще в конце прошлого года сформулировала основные идеи своего грядущего председательства в ЕС. Ключевым приоритетом было заявлено построение «полностью суверенной Европы». По правде сказать, звучит это несколько двусмысленно: выходит, официальный Париж признает, что в нынешнем состоянии ЕС полноценным суверенитетом не обладает…
Чтобы сделать «единую Европу» более мощным субъектом современного мира, французская дипломатия призывает усилить контроль над границами ЕС, произвести реформу шенгенского пространства, создать механизм срочной поддержки границ Евросюза в случае возникновения кризисных ситуаций, одновременно продвигаясь в сторону Европейского миграционного пакта.
Вместе с тем французская дипломатия предлагает двигаться к «европейскому стратегическому суверенитету». Это предполагает, например, создание Европейского фонда обороны и укрепление стабильности и безопасности в Африке.
Второй замысел Парижа — создать новую модель европейского роста. Как замечает президент Франции Эммануэль Макрон, «нам нужно определить совокупность того, чем будет Европа в 2030 году» в плане инноваций и производства, создания рабочих мест, способности конкурировать с США и Китаем. В марте наступившего года должен состояться чрезвычайный саммит ЕС, на котором планируют обсудить новую модель экономического роста, проблематику «технологического суверенитета» союза и правила бюджетной политики.
Наконец, третьим приоритетом французского председательства обозначена «Европа человеческого роста». С точки зрения власти Пятой республики, соответствующие принципам европейского гуманизма и правового государства основополагающие ценности ЕС не могут являться предметом переговоров или торга с несогласными странами — членами союза.
Выравнивание по центру
Французские инициативы были на ура восприняты политической элитой Старого Света, в частности, председателем Европейского совета Шарлем Мишелем и главой Европейской комиссии Урсулой фон дер Ляйен. Вообще говоря, после выхода Британии из ЕС и ухода из мировой политики Ангелы Меркель у Эммануэля Макрона действительно открывается реальная перспектива стать неофициальным лидером союза.
Политически для этого имеются веские основания. Дело в том, что Макрон позиционирует себя как своего рода глашатая прогрессивного или социального либерализма на общеевропейском уровне. Сегодня две другие ведущие страны ЕС (Германия и Италия) при всей неоднородности правительственных коалиций в этих странах имеют кабинеты, смещенные к центру. Как известно, на протяжении всей послевоенной истории политическая стратегия западноевропейского центризма сильно сфокусирована на европейской идее. Либералы в странах ЕС активно выступают за углубление европейской интеграции в политической, экономической и финансовой сферах. С учетом того что и глава нынешнего испанского правительства социалист Педро Санчес является энергичным сторонником развития интеграционных процессов в «единой Европе», можно сделать вывод: политическая поддержка идеям Парижа со стороны других ключевых игроков ЕС гарантирована.
Между тем проблем у Евросоюза сегодня более чем достаточно. Речь не только об актуальной угрозе коронавируса и его влиянии на эволюцию европейской социальной модели; с подобными вызовами сталкиваются и в других частях планеты. Но не зря же даже видные политики признают существование экзистенциального кризиса в «благородном семействе». Ярким примером существующих проблем и противоречий является «санкционная» тяжба Брюсселя с Польшей и Венгрией. Между странами-членами нет единства и в отношении бюджетной политики. Как полагает французский историк профессор Марк Лазар, в такой ситуации «будет очень сложно добиться сильных политических прорывов, в частности, в сторону федеративного выбора». За который, к слову, исторически и последовательно выступали французские либералы.
Несмотря на все заверения о единстве в сферах внешней политики и обороны, можно сделать вывод о том, что здесь тоже не все так гладко: у многих стран ЕС продолжают существовать разные подходы, в частности, в отношении России и Китая. Сможет ли либеральная политика Макрона обеспечить реальное единение стран — членов Евросоюза — большой вопрос. К слову, даже в самой Франции подобного единения между наиболее популярными политическими силами не существует, что наглядно показывают предварительные выступления ведущих политиков, настроенных на участие в президентской кампании 2022 года. Многие внешнеполитические инициативы нынешнего президента Франции атакуют сегодня и слева и справа.
Козыри Макрона
Но, как бы ни была важна для исполнительной власти Пятой республики европейская и вообще внешняя политика, понятно: результат апрельских президентских выборов будет во многом зависеть от того, что произойдет во внутренней политике страны. В первые недели нового года, конечно же, французов особенно волнует очередная волна пандемии коронавируса. В начале второй декады января число инфицированных граждан превышало ежедневно 360 тысяч человек. Система здравоохранения работает на пределе, хотя национальные и республиканские власти немало поработали над тем, чтобы убедить сограждан в необходимости вакцинации, в том числе повторной.
И большую часть жителей республики убедили: процедуру вакцинации в стране прошли в целом более ¾ французов. С середины января санитарный паспорт (сертификат) в стране заменен на вакцинальный; именно по нему французы могут посещать рестораны, музеи, спортивные и культурные мероприятия и т. д. Имеется в виду, что такой паспорт получат те, кому были введены две антикоронавирусные вакцины, а затем сделана повторная вакцинация.
Но ситуация пока не становится более спокойной, власти нервничают. И ее носители допускают хамские заявления по отношению к тем людям, которые не желают вакцинироваться. Чего стоит, например, заявление самого Макрона о том, что «безответственный не является гражданином»…
Ограничительные меры в свою очередь отрицательно влияют на экономический рост, налоговые поступления, способствуют увеличению общественных расходов. В год выборов это не благо, но, в общем и целом, команда Макрона сохраняет контроль за ситуацией. Правда, президент Франции и его советники видят, что происходит процесс усиления в обществе консервативных настроений. Соответственно, это способствует и «поправению» политики исполнительной власти в том, например, что касается ограничения гражданских прав, иммиграции, правопорядка, да, в общем‑то, и экономической сферы.
Сам Макрон пока не объявил о желании участвовать в весенних выборах. Однако практически все политические наблюдатели убеждены, что подобная заявка не за горами. Между тем общий уровень доверия нынешнему главе страны и его правительству ниже 40 пунктов, а значит, большая часть французов критически относится к политике действующей власти.
Тем не менее, как верно отмечает французский сенатор Давид Ассулин, «есть впечатление, что цоколь его электората, проявивший себя в 2017 году, остается верен Макрону, это от 20 до 25 % избирателей». А ведь предыдущие президентские выборы показали: такой цифры вполне достаточно, чтобы легко выйти во второй тур. И чувствовать там себя вполне комфортно.
Раскол оппозиции
До официального начала электоральной кампании еще далековато, но уже очевидно, что основные кандидаты на кресло в Елисейском дворце определились. За три месяца до первого тура президентских выборов глава государства, думается, и в самом деле может чувствовать себя спокойно. Да, большинство французов не очень почитают Макрона. Но при этом очевиден и глубокий раскол французской оппозиции.
В частности, на левом фланге сегодня наметились аж семь потенциальных кандидатов. Но вряд ли это поможет делу. Похоже, французские левые так и не смогли отойти от провала 2017 года, когда бывший министр финансов в правительстве Франсуа Олланда Эммануэль Макрон увел за собой большую часть избирателей соцпартии. С тех пор созданная Франсуа Миттераном партия, некогда господствовавшая во французской политике, превратилась в бледную тень самой себя, а ее нынешний кандидат мэр Парижа Анн Идальго располагает на сегодня рейтингом 4 %… Ненамного лучше обстоят дела и у других левых — кандидат от левопопулистского движения «Непокоренная Франция» Жан-Люк Меланшон может пока что рассчитывать на 9 пунктов, а претендент от «зеленых» Янник Жадо имеет поддержку 7 % избирателей. В целом же в условиях глубокого внутреннего раскола левые силы на начало января располагают поддержкой менее 30 % избирателей.
Что касается противоположного, правого, лагеря, то здесь ситуация обстоит, безусловно, получше. Однако, как и в прошлом, французских правых тоже разрывает внутренняя вражда. Вообще говоря, три наиболее сильных, согласно рейтингу, оппонента Макрона — это представители именно правых. В начале января за кандидатов от правого лагеря могли бы отдать голоса 48 — 49 %. В социальном плане это весьма мощная сила… если бы она была единой.
Не очень эффективная политика Макрона, его явный наднациональный европеистский крен вызвали в обществе прилив крайне правой волны. Пожалуй, никогда ранее в Пятой республике электоральный ресурс праворадикальных сил не был столь осязаем, как ныне. Минимум 30 % электората — это весьма много по европейским меркам. Предпочтения разделяются сегодня между председателем «Национального объединения» (НО) Марин Ле Пен (17 % поддержки) и крайне правым националистическим публицистом Эриком Земмуром (13 %), идущим в своих инвективах нередко дальше лидера НО. Однако выход крайне правого претендента против Макрона во второй тур практически означает безальтернативную победу действующего главы государства.
Другое дело, если во второй тур пробьется победившая в первичном отборе главной оппозиционной партии — «Республиканцев» — председатель совета столичного региона Иль‑де-Франс Валери Пекресс, представляющая правый центр французской политики. Эта дама — опытный и умелый политический деятель, умеющий совмещать и умеренно правоцентристские, и достаточно консервативные лозунги. Сегодня «президентский» рейтинг Пекресс составляет 17 %, и она имеет реальные шансы пройти во второй тур. Тогда Макрону будет явно сложнее. Но даже в этом случае его шансы выглядят перспективнее: при таком раскладе во втором туре вокруг кандидатуры нынешнего президента объединится значительная часть левых избирателей. Тогда как совсем не факт, что, скажем, «Национальное объединение» будет реально «работать» на победу Пекресс между первым и вторым турами…
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 10 (7093) от 21.01.2022 под заголовком «Битва за Елисейский дворец».
Комментарии