Пришествие Бориса

Тридцать лет назад, 21 октября 1987 года, состоялся поистине исторический пленум ЦК КПСС. Сегодня мало кто уже помнит, что заседание партийного ареопага было посвящено очередному юбилею Октябрьской революции. С карандашом в руках я штудировал текст партийного лидера и, например, тогда впервые узнал о репрессированных в сталинское время Бухарине и Рыкове, о которых генсек высказался без принятых прежде политических ярлыков...

ФОТО Анатолий СЕМЕХИНА/ТАСС

Однако в последние десятилетия о том пленуме ЦК КПСС вспоминают лишь в связи с демаршем первого секретаря Московского горкома партии Бориса Ельцина. Он подверг критике медленный ход перестройки, «недемократический стиль» руководства партии и попросил освободить его от обязанностей кандидата в члены политбюро ЦК КПСС. Речь Ельцина в тот момент не была опубликована в печати. В официальном сообщении говорилось, что пленум признал его выступление «политически ошибочным». 11 ноября Ельцина сняли с должности главы московской партийной организации, через полгода вывели из политбюро.

Сегодня известны обстоятельства, связанные с «бунтом» Ельцина. Еще 12 сентября 1987 года в письме к Горбачеву он жаловался на придирки к нему со стороны члена политбюро Егора Лигачева, выражал недовольство засильем бюрократизма в партийном аппарате и просил об отставке. Надо отдать должное Ельцину, в письме он честно признавал: «Я оказался неподготовленным, со всем своим стилем, прямотой, своей биографией, работать в составе Политбюро».

На партийном олимпе Ельцин чувствовал себя в изоляции. Одно дело - перетряхивать кадры московской номенклатуры, наскоками появляться в магазинах и поликлиниках. Другое - наладить жизнь столичного мегаполиса. Многочисленные его обещания повисали в воздухе, в Москве ничего не менялось к лучшему...

Изучая мемуары Бориса Ельцина, психологи пришли к выводу, что с детства тот привык добиваться своего в конфликтах с другими. Он постоянно с кем-то боролся: в семье - с отцом, в школе - с учителями и т. д. И осенью 1987 года Ельцин понадеялся, что Горбачев поддержит его в конфликте с Лигачевым. Он рискнул и, казалось, проиграл все. Однако далее произошло нечто неожиданное, что и сегодня остается загадкой. Именно с отставки начался стремительный рост популярности Ельцина.

Существует самое простое объяснение: Ельцину помог случай, его подхватила волна всенародной симпатии и сделала лидером. Очевидно, если бы не эмоциональный демарш в 1987 году, Ельцин остался бы в кругу приближенных Горбачева и разделил их незавидную участь. Другие утверждают, что он стал лидером не по воле случая, а благодаря особым личным качествам, в первую очередь - политической интуиции. Начал действовать напролом, поскольку якобы понял, что коммунистическое государство насквозь прогнило, а Горбачев из реформатора превращается в ретрограда.

Да, Ельцину нельзя было отказать в волевых качествах, но он не обладал даром стратегического предвидения. Кроме того, после пленума он долгое время был раздавлен и находился в глубочайшей депрессии. На историческую авансцену его вернули общественный интерес к нему и поддержка народа. Но почему?

Официальные биографы утверждают, что Борис Николаевич всегда был близок к народу. Он, мол, всегда думал о людях, их проблемах и в последнюю очередь о себе самом. Приводится и такой довод: уставшим от власти КПСС гражданам нужен был альтернативный лидер, способный разнести осточертевшую систему. Ельцина как истинно народного вождя поддерживали в противовес «номенклатурному» Горбачеву. Но ведь победил в итоге последнего генсека ЦК КПСС человек, плоть от плоти прежней системы, сам десятилетиями пользовавшийся благами, недоступными простому народу.

Можно услышать и следующее утверждение: Ельцин пострадал от власти, а на Руси любят обиженных. Но почему тогда всеобщим любимцем стал не академик Андрей Дмитриевич Сахаров или кто-либо из советских диссидентов, на долю которых выпали суровые гонения?

Автор статьи предлагает для объяснения феномена Ельцина гипотезу, которая опирается на теорию швейцарского психолога К. Юнга и исследования советского ученого-фольклориста К. В. Чистова. В коллективном бессознательном народа присутствуют извечные архетипы, передающиеся из поколения в поколение. Они могут находиться долгое время в «анабиозе», но в определенных условиях приходят в движение и задают правила социального поведения масс.

Русскому народу присущ, например, извечный поиск «иного царства» - Беловодья, Тридевятого царства, града Китежа, Святой Руси... Другой архетип связан с возвеличиванием и «освящением» сильной (царской) власти. Без сильного властителя не представлялась могучая Россия.

На мой взгляд, ключом к разгадке феномена Ельцина является вера российского народа в пришествие «избавителя». В переломные, кризисные моменты низы ищут социальной справедливости и выхода из отчаянной ситуации. Правда, в отечественной истории лишь однажды сценарий был разыгран до конца. В июле 1605 года на престоле воцарился Лжедмитрий I - тогда народ привел «избавителя» к власти. Примеров неудачной реализации архетипа великое множество. Самый известный - это восстание Пугачева, выступившего под именем Петра III. Кроме того, избавителями в народе объявляли самозванцев, выдававших себя за царевича Алексея (сына Петра Великого), Петра II, Ивана VI Антоновича, Павла I, великого князя Константина Павловича (брата императора Александра I).

В советский период руководителем страны становился тот, кто побеждал в кулуарной борьбе. У народа не было возможности протолкнуть наверх своего избранника, архетип оказался «законсервирован» на долгие десятилетия.

Однако не любой политик, даже стремившийся помочь народу, мог занять в массовом сознании место «избавителя», а лишь тот, чьи поступки в большей степени отвечали ожиданиям. Очень важный момент, что он происходил из власть имущих. «Избавитель» - «природный царь» нужен для освящения борьбы народа против «бояр-угнетателей», он должен был даровать из своих рук то, к чему стремились низы.

Слухи, что Ельцин работает с утра до ночи, стараясь везде поспеть, создавали образ правителя, заботящегося о благе народа. Кадровая зачистка московских райкомов партии укладывалась в традиционные представления о грозном царе, вершившем расправу с «боярами-лихоимцами».

Поскольку речь Ельцина на октябрьском пленуме была засекречена, по стране пошли гулять самиздатовские версии. И чем меньше о нем знали, тем с большей уверенностью рисовали в своем воображении подлинного героя, восставшего против заевшейся власти. Ельцин становится знаменем борьбы. И неслась весть по стране: «Он жив, не смирился!».

Можно долго перечислять скандальные истории, в которые постоянно попадал Ельцин и которые для других стали бы завершением политической биографии. Чего стоит одно лишь происшествие, когда то ли его сбросили с моста в реку, то ли он напился и искупался. Однако народная любовь отметала всякие сомнения: «бояре» хотели убить «избавителя», но произошло его чудесное спасение.

Властные структуры также устроили немало провокаций и интриг против Ельцина. Здесь и проработка на ХIХ партконференции, и препятствия на выборах в народные депутаты СССР, и скандальная передача на Центральном телевидении о его «неадекватном поведении» во время поездки в США. Но никакие рациональные доводы для разоблачения Ельцина не достигали цели, поскольку речь шла о коллективном бессознательном.

В обосновании «истинности» претензий Ельцина на власть значительную роль сыграла разошедшаяся огромным тиражом его книга «Исповедь на заданную тему». В ней он представал борцом с несправедливостью власти и страдальцем за простых людей. «Исповедь» изобиловала описанием многочисленных смертельно опасных ситуаций, из которых Ельцин выходил чудесным образом: чуть не утонул при крещении в купели, выжил после подрыва украденной со склада гранаты, спас себя и друзей, заблудившихся в походе, одолел рецидивиста и т. д. Сам Ельцин говорил: «Меня кто-то спасает и хранит».

Избрание его председателем Верховного Совета РСФСР, победа на президентских выборах в России стали финалом исторического сюжета, разыгранного одним из архетипов коллективного бессознательного. Народ привел «избавителя» на вершину власти. Легенда не подвела, но очень скоро выявила свою реальную сущность - утопичность. Народный идеал о социальной справедливости в очередной раз оказался неосуществленным...