Правда как фундамент будущего

В год 100-летия революции историки и политики настойчиво призывают всесторонне исследовать причины, характер и последствия событий, которые привели к краху Российской империи и Гражданской войне. Однако трактовки переворота в советской, современной российской и зарубежной (в том числе эмигрантской) историографии существенно разнятся. Еще более противоречивы оценки в обществе: для одних 1917 год - величайшая трагедия, которая как катком прошлась по каждой семье в России и последствия которой не преодолены до сих пор, для других - Великий Октябрь, открывший путь к небывалым свершениям и обновлению мира. Как примирить непримиримое и на чем обществу строить единство? Об этом говорили представители ведущих вузов и академических НИИ северной столицы в ходе «круглого стола» в Санкт-Петербургском региональном информационно-аналитическом центре Российского института стратегических исследований, посвященного событиям 1917 года. Почетным гостем на этой встрече был приехавший из Парижа потомок древнейшего дворянского рода профессор Дмитрий ШАХОВСКОЙ. Он поделился с петербургской молодежной аудиторией (а позднее - и с «Санкт-Петербургскими ведомостями») своими взглядами на прошлое и будущее России.

Иллюстрация Kobkob/shutterstock.com

- Дмитрий Михайлович, как вы считаете, оказал ли влияние раскол Русской православной церкви в XVII веке на век двадцатый, точнее - на 1917 год?

- Думаю, без раскола не было бы и революции 1917-го. Раскол - это величайшая трагедия и величайшее недоразумение, ведь основная его причина - чисто догматическая. Конечно, патриарх Никон не имел права толкать народ на раскол.

- Каким, по-вашему, был бы 1917 год, если бы у 17-летнего Володи Ульянова в 1887-м не казнили старшего брата? Кто стоял за его трансформацией в «вождя мирового пролетариата»? Кому вообще это все было нужно?

- Кроме личного, семейного, фактора на Ленина, думаю, также повлияло обольщение властью. Плюс плоды революционного мышления и огромная работа со стороны американских и немецких банков (это уже доказано американскими историками - судя по последним их работам, революция тщательно подготавливалась). Даже для союзницы Франции русская монархия была мишенью.

- Почему?

- Для маленьких европейских государств невыносимо соседство такого гиганта, как Россия. Даже сейчас, в ее настоящем виде. Пока Запад, включая США, от этого не излечится, никакого покоя не будет.

Французская революция искалечила умы европейцев. Совершенно ясно, что подлинной демократии не может быть в обширном месте. К тому же демократии бывают самые разные, их нельзя обобщать. А их обобщают - только для того, чтобы инструментировать определенную политику.

- А каково влияние на 1917 год и все последующие события даты 20 июля 1914 года - объявление государем императором войны Германии?

- Трудный вопрос. С одной стороны, на этот счет были определенные соглашения. С другой — мы не были готовы к войне, и об этом знали обе стороны. Но были же некие рыцарские понятия, казавшиеся незыблемыми: сила слова, сила присяги.

Конечно, 1917 год - это предательство. Ну как можно во время войны идти против своего законного правительства, каким бы оно ни было? Война - это особая ситуация, все должны быть вместе. И когда защищали Россию, русские пошли на многое. Например, по приказу государя большинство капиталов их владельцы вернули в Россию (именно поэтому, кстати, белая эмиграция впоследствии оказалась без средств к существованию). Такого никогда не сделали бы ни в одной другой стране, только здесь.

- Какая разница между красным и белым террором?

- Исторически - в том, что белый террор карался белыми же, а вот красный был систематическим, провозглашенным большевиками. Так же Робеспьер и другие вожди французской революции дали добро вандейскому террору.

Я знаю эмигрантов, которые требуют от российской власти покаяния. Но тогда покаяние должно касаться всех - и белых, и красных... Виноваты по-своему все.

- К концу XX века мы потеряли 30% территории, 40% населения, а сегодня русскоговорящие на Украине убивают друг друга... Пространство Русского мира трещит и рвется. Есть ли у эмигрантов модель целостного будущего этого мира, основ, на которых можно было бы консолидировать общество?

- Я могу опираться только на свой опыт и боюсь обобщать. Еще боюсь идеологических построений, которые далеки от России. Мы можем оказать помощь определенным процессам. Но инициировать их? Сомневаюсь. В любом случае это будет восприниматься как что-то внешнее, наносное, чуждое...

Все мы любим Россию. Вы - русские. Мы стараемся быть русскими, и нам более-менее удается - по крайней мере моему поколению.

- А более поздним?

- Все знают: вкус соленого огурца зависит от рассола. Если вы опустите русский огурец в немецкий, английский, французский или еще какой-нибудь рассол, его вкус станет другим. А уж тем более у огурца, выращенного за границей...

Внешнее влияние не может не сказываться, и в некоторых случаях оно как чума. Восприятие действительности эмигрантов новых поколений проходит через определенную мифологизацию.

- Существует ли в Европе российское лобби?

- Для русофобов - несомненно, по факту - не думаю. Возможно, оно было в каком-то виде во Франции в 1930 - 1940-х годах... Сегодня есть лишь попытки отдельных лиц осмыслить, разобраться, посмотреть на ситуацию объективно.

К русским и к России на Западе относятся мнительно и предвзято. С одной стороны, это от плохого образования (во Франции оно существенно ухудшилось за последние полвека) и от внешнего влияния. И прежде всего со стороны западной прессы, которую я перестал читать, потому что она невыносима. Вы читаете статью и просто кожей чувствуете крайнюю предвзятость взглядов. Отчасти авторов можно извинить: они так воспитаны и в этом находят свои подлинные корни. Но это ужасно.

- Как преодолеть угрозу раскола в нашей стране?

- Объективным рассмотрением и признанием фактов. Отрицать невозможно: с 1917 года начался русский геноцид. У каждого из нас есть отцы и деды, они были разными и боролись по разные стороны баррикад. И нужно суметь признать все, что есть в них положительного и отрицательного.

Часто говорят о необходимости покаяния. С одной стороны, каяться может только человек, который жил в то время, имел определенные взгляды, производил действия. С другой - есть же и преемственность, духовная и государственная.

Патриарх Никон заставил царя Алексея Михайловича Романова (Тишайшего) каяться на могиле митрополита Филиппа за грехи деда Ивана IV (Грозного). Между ними нет никакого прямого преемства, кроме государства. Мне кажется, и сейчас нужен некий мост между гражданами и институтами. Важно избавиться от шор на глазах, разобраться и расставить все точки над i. Государство должно прийти к определенному отношению к событиям 1917 года.

Признав геноцид, избежим «памятицида». Крах идентичности - распространенная в современном мире вещь, когда в общественном сознании оставляются только мифы, причем с одной стороны, а память о настоящем уничтожается. И этот ментальный, психологический крах передается из поколения в поколение.

Да, экономика, нефть, газ, промышленность - все это, конечно, важно. Но без прошлого нет будущего. Без спокойного, ответственного признания правды - фундамента - ничего невозможно построить.

- Идея примирения многим кажется неправильной, хоть и выглядит красиво. Если смешать красное и белое, получится что-то розовое, если черное и красное - выйдет буро-серое - все не то... В чем может быть общность взглядов монархистов и сталинистов, либералов и консерваторов?

- Мне кажется, каждый человек, независимо от того какого он толка, должен думать о том, как строить Россию и что можно сделать для нее. Каждый должен верить в Россию. Эта вера есть здесь, и она еще остается у эмигрантов там, на Западе.

Согласен, примирение не то слово. Хочется не примирения, а мира.

- А каков ваш идеал будущей России?

- Одно время я думал: нужно как можно быстрее и лучше упорядочить экономику и повысить уровень жизни людей, потому что это притягивает соседей и благоприятно действует на общую политику. С другой стороны, я очень сомневаюсь в якобы демократических идеалах. У меня ощущение, что это самообман.

Я согласен со словами Екатерины II: «России нужна сильная власть, потому что она слишком разнообразна и слишком велика». Это не значит, что не должно учитываться общественное мнение, но необходима определенная координация. И многие люди здесь и там понимают эту необходимость. Совершенно очевидно, что нужен диалог с духовной властью (я не говорю «с церковью», потому что много людей разделяют христианские ценности, не будучи верующими) и государством.

На Западе есть безусловные идеологические понятия: равенство, свободы, демократия. Но это восприятие равенства несколько нездоровое, ведь мы с рождения не равны - у всех разные таланты, особенности психики, рост, вес, физические возможности, потребности... Нельзя всем навязывать одно, всех равнять, надо поощрять ценность и уникальность каждого человека. Это по-христиански. Когда твой собеседник является для тебя безусловной ценностью, многие крайности сами исчезают.

Подготовила Инесса ЮШКОВСКАЯ

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в наших группах ВКонтакте и Facebook

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 033 (5895) от 22.02.2017.