Крайние
Тот, кто набирал 112 (не дай бог, конечно), мог и не догадаться, что на вызов приехали необязательно эмчээсовцы - могли и добровольцы. Так и задумано: разницы в профессионализме быть не должно. Вся разница - в финансировании. Добровольцы из объединения спасателей «Экстремум» работают бесплатно. Наоборот, тратят свои время и средства сначала на обучение, потом на применение навыков на практике - порой жесткой (пожар), порой экзотичной (выудить крокодила из подвала; и это не ложный вызов).
Обычная сезонная операция «Экстремума»: спускаются к каналу Грибоедова, чтобы вызволить изо льда вмерзшую чайку. ФОТО Павла КАРАВАШКИНА/ИНТЕРПРЕСС
Уходят на минутку,
ищем две недели
Это мировая тенденция: государственным службам спасения помогают добровольцы - аттестованные, конечно (чтобы самих не пришлось спасать). По федеральному закону «Об аварийно-спасательных службах...», отличие добровольческих формирований от государственных одно: источник финансирования. Все за свой счет, на пожертвования или на гранты.
С 2008 года региональная общественная организация «Объединение добровольных спасателей «Экстремум» работает именно как профессиональное сообщество. С 2016-го они дежурят в 40-й пожарной части Петербурга и выезжают на тушения на своем АПП: пожарный автомобиль первой помощи купили частично на собранные средства, частично на грантовые. И уже не первый год используют в поисковых работах малую авиацию.
- Есть люди, которые имеют свой самолет или вертолет и иногда помогают спасработам, - говорит Александр Хайтин, командир поисково-спасательного отряда «Экстремум».
В прошлом году летательные аппараты - не только вертолеты или микросамолеты, но и, к примеру, квадрокоптеры и мотопарапланы - применялись 13 раз. Поиск с воздуха экономит и силы, и время.
В региональном объединении сейчас - 156 человек, из них существенная часть - аттестованные спасатели, а уже из них 50 наиболее активных - поисково-спасательный отряд «Экстремум» (extremum в переводе с латыни, что характерно, «крайний»). Плюс еще 264 добровольных помощника, которых можно привлекать, скажем, для поиска в лесу. Они тоже «не с улицы» - прошли инструктаж.
Все они в базе, и, как говорит Александр Хайтин, информационная система «Экстремума» «по сложности и функциональности превосходит среднюю корпоративную». Хайтин «в миру» - айтишник. Как и большинство добровольных спасателей. Объясняют так: «Видимо, так утомляет работа с абстрактными образами, что тянет на конкретику».
Поиск «в природной среде» (в смысле, не в городе) - львиная доля работ «Экстремума». «Люди уходят на минуточку, а спасработы в теплое время длятся до двух недель», - комментирует командир отряда. В теплый сезон - грибы-ягоды, зимой - «пошел мужик в лес за елочкой».
В 2017 году добровольные спасатели отработали 592 заявки по потеряшкам - и это много: в пиковые дни доходило до 20 заявок (рекордным был урожайный на грибы 2016-й: в день до 40 заявок, а всего в год набралось 870). Из тех 592 непосредственно спасателями «Экстремума» были выведены из лесов 196 человек - остальные нашли дорогу либо сами, либо с помощью других людей. Но статистика ведется по заявкам, то есть по работам.
Самая прискорбная графа в этой статистике - «Работы прекращены». Это когда либо «ни человека, ни тела», либо тело. В 2017-м в ней - 33 заявки; найдено 7 тел. Таких случаев - 5%, и главная цель спасателей, чтобы эта доля убывала.
Она может сокращаться и благодаря профилактике. Добровольцы проанализировали места Ленобласти, где народ теряется систематически, и стали устанавливать там указатели: здоровенные красные железные стрелки с указанием дистанции. Их сейчас 643. Причем установить мало: надо проверять, не сбиты ли.
- Мы знаем, что указатели действенны, - говорит Александр Хайтин. - Во-первых, уменьшается количество заявок, во-вторых, некоторые люди так и дозваниваются: «Я заблудился, стою в лесу у стрелки номер такой-то».
Из случаев с потеряшками самый незаурядный - «пропал голый мексиканский мальчик» (цитата из заявки). На самом деле «мальчик» был абитуриент и не голый, а в футболке и трусах - правда, босиком. Приехал поступать в Питер, влился в компанию, поехали за город, неслабо выпили, и в ходе процесса парень, голося по-испански, кинулся в русские дали. Через сутки нашелся.
Котики, крокодилы и собаки
Спасение животных (где они только ни оказываются - от шахт лифта до высоченных деревьев) не входит в обязанности государственных спасательных служб. Вообще ни в чьи обязанности не входит. Поэтому с 2009 года «Экстремум» взял это на себя - создал службу «Кошкиспас». В прошлом году заявок на «снять котика с дерева» (и более душераздирающих) было около 800.
Самый занятный, пожалуй, вызов - «у нас в подвале крокодил». Правда, хозяин рептилии противился ее «извлечению».
Собак «Экстремум» не только спасает - но спасает и с помощью собак: есть своя кинологическая служба. Ее появление поясняют так: «Завел человек собаку. Смотрит - хорошее дело, надо найти применение. Где? А тут мы. И все, человек «пропал»: начинает учиться».
Сейчас у них 15 расчетов (человек и собака), допущенных по внутренней аттестации к работам в лесу; из них семеро аттестованы МЧС - это еще и работа на техногенных объектах. Плюс 11 новичков учатся: собака - один из двух основных способов найти человека без сознания. Второй способ, сплошное прочесывание местности, очень трудозатратный. В прошлом году было 77 выездов с собаками.
Круглогодично, круглосуточно
Круглый год 24 часа в сутки от добровольцев дежурят по два человека: координатор, принимающий заявки (они приходят обычно из Центра управления кризисными ситуациями), и руководитель - он в случае спасработ собирает информацию, ставит задачу и т. д.
Все работы - в тесной связи с прочими службами, но планируют и проводят сами. Поначалу государственные пожарные не решались направлять добровольцев в одиночку, теперь существенная часть пожарных выездов «Экстремума» самостоятельная: доказали свою состоятельность.
- Для любой волонтерской организации обучение людей - ключевой фактор, - говорит Александр Хайтин. - Идея, что умения и знания можно заменить эмоциональным порывом, неправильна.
За год у «Экстремума» 50 - 70 «выпускников». Необязательно все становятся добровольными спасателями: некоторые учатся для себя; за всю историю программы обучение прошли примерно 700 человек.
Если хочешь увидеть весь спектр спасательных работ, нужно приехать летом на большие учения. Проходят в лесу, 36 часов нон-стоп, 10 - 15 этапов имитируют всевозможные напасти, которые могут случиться с человеком. Приготовьтесь: там множество «окровавленных» людей. Статистов гримируют максимально правдоподобно - не из любви к искусству, а чтобы доброволец привык и потом не растерялся.
А есть еще отдельная предсезонная тренировка спасателей, которые будут работать в лесах: теряется человек, о его местонахождении знают единицы, остальные ищут. И трижды в год - комплексные учения поисково-спасательных отрядов с привлечением экспертов со стороны - опытных спасателей, врачей из медицины катастроф.
Ну и постоянно практикуются в дежурстве на всевозможных травмоопасных фестивалях вроде реконструкций, рыцарских турниров и т. д.
По закону
- Нам нужно больше людей и нам нужно лучше искать, - формулирует две основные задачи Александр Хайтин. - Например, для поиска в лесу всегда будет не хватать ресурсов, и вопрос эффективности работы играет ключевую роль.
В спасработах есть «ограничители» - их ставит закон. Например, в оказании первой медицинской помощи спасатели «Экстремума» умеют больше, чем «могут себе позволить». Они многое заимствовали из иностранной подготовки парамедиков, но у нас нет такой дисциплины - и человек без медицинского образования крайне стеснен в возможности помочь. Положим, угощать ослабевшего человека не пойми какими таблетками неправильно, но, с точки зрения добровольных спасателей, законодательство понимает «первую помощь» в слишком узких рамках 20 - 30-летней давности. С тех пор многие процедуры чисто технически стали легче и безопаснее.
Или другое: ограничения на полеты воздушных судов. «Хотелось бы более быстрой процедуры прохождения согласований», - отмечает Хайтин.
Или еще: закон строг в отношении пеленгации по мобильному телефону и не разделяет случаев крайней необходимости и прочих. «Получение пеленга мы запрашиваем через Центр управления кризисными ситуациями, и оно могло бы приходить побыстрее».
...Мужчин и женщин среди спасателей, что интересно, почти поровну (небольшой перевес у сильного пола). Они очень разных физических кондиций: говорят, все находят себе применение, если не в экстремальных спасательных работах, то водителем, координатором на телефоне и т. д. «Среднестатистический спасатель» - вовсе не вольный студент-холостяк: средний возраст - 33 года. Сами спасатели, впрочем, странности не видят: как раз тот возраст, когда к жизни подходишь осмысленно.
Сейчас стратегическая задача «Экстремума» - освоить навыки работы целым отрядом на масштабной чрезвычайной ситуации, вплоть до катастроф. Мечта - чтобы эти умения никогда не пригодились.
Комментарии