Хиппи ест лимон?

Красавец ризеншнауцер по кличке Лаутар, чьи мощные челюсти в состоянии молниеносно разгрызать самые крупные кости, стоически изображает из себя то «физкультурную скамейку», то «стойку» для набрасывания обручей. Умные глаза следят за девочкой Ксенией, пришедшей на занятия «адаптивной физкультурой» в Центр развития детей с синдромом Дауна. Ведь Лаутар не просто собака, он – «собака-терапевт», и на его ошейнике висит специальный сертификационный знак, подтверждающий, что он прошел специальное обучение и сдал весьма сложный экзамен, чтобы получить допуск к пациентам.

Наступить на живой «спортивный инвентарь» никто не хочет.
ФОТО АВТОРА

«Собаки-терапевты» в Центре развития детей с синдромом Дауна практически «постоянные сотрудники». Специалисты по канис-терапии проводят здесь занятия два раза в неделю: адаптивная физкультура, лечебная педагогика, индивидуальная психотерапия.

– С собачками мы второй год занимаемся, – рассказывает бабушка Ксении Татьяна Яковенчук. – Результат виден. Через собак нашим детям порой гораздо проще объяснить, что мы хотим. Ксюха, тебе здесь нравится?

– Да, – говорит 13-летняя девочка, речь у которой, увы, крайне ограничена и в большинстве своем почти невнятна. Но это «да» звучит очень четко и уверенно. Интересно, что на занятиях физкультурой Лаутар вместе с инструктором-дрессировщиком Ниной Третьяковой развивают у ребятишек не только координацию движений, но и разговорную речь.

– Ксюша, скажи «сидеть»!

Лаутар, игнорируя невнятную команду, только дергает ухом.

– Ксюша, говори правильно, видишь, он не понимает!

Девочка старается, и с третьей попытки, когда в ее возгласе можно расслышать что-то, отдаленно напоминающее команду «сидеть!», Лаутар соглашается принять требуемую позу.

– Лаутар уже знает предел возможностей каждого ребенка, с которым мы занимаемся, – поясняет Нина Третьякова. – Мы – взрослые – привыкаем к детской речи, а собака скидок не делает и команды выполняет только тогда, когда ребенок выговаривает настолько отчетливо, насколько он может. Да и когда физические упражнения наши подопечные делают, то без собаки стараются совсем не так, как с ней. Например, перешагивая скамейку, могут лениться, задевать ее. А когда через Лаутара «ходят» – очень стараются, ведь они же его любят и обижать не хотят, а, если все же ногой заденут – пес из-под ноги выскользнет и еще посмотрит укоризненно. Возможность же с ним поиграть-пообниматься – это для ребят награда за старания в конце занятия.

Глядя на то, как крупная собака сносит перешагивания, надевание обручей, удивляешься, как только терпит. И ни разу не огрызнется и даже не поморщится. Оказывается, именно «стоицизм» является одним из главных достоинств собаки-терапевта.

– Знаете, меня лично очень пугает, когда различные энтузиасты, посмотрев телевизор – почитав газеты, начинают устраивать «канис-терапию», – признается Нина Третьякова. – Во-первых, канис-терапия – это не просто «ребенок гладит собачку». Это занятия по определенным методикам, разрабатываемым с учетом состояния пациента. Во-вторых, она требует тщательного отношения к гигиене и здоровью животного, ведь мы имеем дело с детьми зачастую с пониженным иммунитетом. И главное, к пациентам должны допускаться только специально обученные собаки, прошедшие сертификацию по ГОСТ.

Оказывается, есть разработанный национальный стандарт «Подготовка собак для реабилитации инвалидов». Чтобы подтвердить соответствие ему, надо чтобы животное (уже прошедшее обычную дрессуру) обучалось в течение года, а после прошло сертификационные тесты. И это отнюдь не обычный «показ» умений выполнять команды, а настоящее испытание, проверяющее в первую очередь стрессоустойчивость собаки.

– Грубо говоря, на протяжении 20 минут собаку всячески пугают, смотря, как она реагирует, и при этом она должна выполнять команды дрессировщика, – поясняет Нина Третьякова. – Оценка идет по 20 параметрам. Никаких баллов, варианта только два – «да» или «нет». Сертификация пройдена, если ни один из четырех экзаменаторов ни про один из параметров не написал «нет». Так что проходят сертификацию далеко не все.

Зато выдержавшие экзамен получают удостоверение в виде магнитной пластиковой карты, сертификационный жетон и право значиться в реестре собак-терапевтов под своим индивидуальным номером. Кстати, чтобы подменить «доктора» было невозможно, его идентифицируют микрочипом. Также все сертифицированные собаки имеют страховку (и представитель страховой компании обязательно присутствует на экзамене), чтобы в случае причинения ущерба пациенту была выплачена компенсация. Правда, прецедентов, при которых такая страховка пригодилась бы, пока еще ни разу не было.

Кстати, сертификация не пожизненная, так как собака «тоже человек», ее физическое или психическое состояние может меняться, и подтверждать свое право на звание «терапевта» ей приходится каждые три года. А вот порода, по словам Нины Третьяковой, особой роли не играет – для занятий с детьми как раз очень нужны собаки разных размеров и разных пород. Тут важнее характер и личная склонность питомца, можно сказать, наличие или отсутствие таланта.

Пока в физкультурном зале Лаутар занимается с детьми адаптивной физкультурой, в соседнем кабинете его миниатюрная копия – цвергшнауцер Хиппи – помогает маленькому Антону, Ксюше и Ане знакомиться с буквами и словами. Сперва брошенный кем-то из малышей кубик Хиппи приносит обратно, только если правильно названа нарисованная на нем буква. Затем на стул кладется тарелочка, куда надо складывать только те игрушечные продукты, которые ест Хиппи.

– Это что? – спрашивает педагог.

– Сосиски! – радостно кричит Ксюша.