Куда девались «голые тевтоны»?
В 1873 году здание на этом участке, на углу площади и Большой Морской улицы, прежде принадлежавшее княгине А. П. Львовой, было приобретено для нужд германского посольства. Оно было одноэтажным, в 1889 году над левой частью главного фасада по проекту архитектора посольства И. Ф. Шлуппа надстроили второй этаж.
Всего несколько лет массивная скульптурная группа украшала здание германского посольства. Эта открытка была выпущена до августа 1914 года.
Источник: foto-history.livejournal.ru
Ныне существующее здание построили здесь в 1912 – 1913 годах по проекту немецкого архитектора П. Беренса и его ученика Л. Мис ван дер Роэ, а также петербургского зодчего В. И. Шене, тоже для посольства Германии. Оно располагалось на трех этажах: на первом – комнаты атташе, канцелярия и квартира одного из служащих, на втором – залы для приемов, канцелярия, подсобные помещения и квартира посланника, на третьем – жилые и служебные помещения сотрудников.
Своим архитектурным обликом новое здание было призвано символизировать нордическую мощь Германии. Фасад был облицован красным финским гранитом с выступающими мощными колоннами из гранитных блоков. Портал украшала скульптурная группа «Диоскуры» Э. Энке, представлявшая собой двух обнаженных мужчин с германскими щитами, ведущих под уздцы двух коней.
Еще до момента завершения строительства здание стало объектом гневной критики. И газеты, и рядовые горожане говорили об оскорблении чувств православных верующих, поскольку «голые тевтоны» соседствовали с Исаакиевским собором. Подобные настроения особенно усилились летом 1914 года, в момент обострения сараевского кризиса, и достигли пика после объявления войны. Кульминацией тех событий стал знаменитый эпизод разгрома германского посольства 23 июля (5 августа) 1914 года. Принято считать, что это было стихийное выступление народных масс. До сих пор исследователи, ссылаясь на воспоминания современников, пишут о сброшенных с крыши посольства конях, покоящихся на дне то ли Невы, то ли Мойки...
Знакомство с документами фонда Канцелярии петроградского градоначальника, хранящимися в фондах ЦГИА СПб, наводит на мысль, что власти намеренно не препятствовали погрому в германском посольстве, дабы выпустить пар наиболее буйных представителей патриотической толпы. Сотрудники дипломатического представительства покинули столицу еще 21 июля (3 августа), поэтому на следующий день толпы патриотических манифестантов двинулись к уже пустующему зданию.
Небольшой наряд у посольства городовых и жандармов был моментально смят. Погромщики проникли в здание посольства, взобрались на крышу, сорвали германский флаг и начали сбивать фигуры. Только прибытие дополнительных нарядов полиции во главе с петербургским градоначальником А. Н. Оболенским на время успокоило толпу. Однако вскоре погром возобновился, поскольку большая часть полиции отправилась охранять австро-венгерское посольство на Сергиевской ул., 10 (ныне ул. Чайковского).
В итоге здание германского представительства было подожжено, а тамошние винные погреба разгромлены. Были сброшены фигуры «голых тевтонов», причем одна упала на землю, а другая повисла в воздухе, зацепившись за карниз. Лишь усиленные наряды полиции, прибывшие после часа ночи, смогли прекратить беспорядки. Всего задержали 101 человека, их препроводили в полицейский дом Спасской части (Садовая ул., 58).
Погромщики оказались представителями городских низов, в основном рабочими мелких предприятий, служащими, официантами, прислугой. Возраст арестованных колебался от 17 до 25 лет, при этом самому младшему было 13 лет, а самому старшему – 49. Всем арестованным предъявили обвинение в неподчинении требованиям полиции, бросании камней в здание посольства и разгроме помещений. При этом большая их часть свою вину отрицали, выдавая себя за случайных зевак, и лишь самые молодые погромщики признали свою вину. Все задержанные наотрез отказались от обвинений в разрушении скульптурной группы и убийстве 52-летнего германского подданного А. М. Кеттнера, труп которого был обнаружен в одном из углов чердака.
На всех арестованных первоначально наложили месячный арест, срок которого 31 июля (13 августа) увеличили до трех месяцев. Фактически же судьба погромщиков оказалась в руках А. Н. Оболенского, на имя которого посыпались прошения родственников арестованных о смягчении наказания. В итоге 2 (15) августа 1914 года всех задержанных «за бесчинство и озорство в отношении здания германского посольства» отпустили на свободу...
Что же касается скульптур на крыше посольства, то их обследовали вскоре после погрома. Было установлено, что уцелевшие кони сдвинуты, а их крепление с металлическим основанием значительно расшатано. На следующий день конные статуи демонтировали, и дальнейшая их судьба остается неизвестной. Фирма «В. В. Палехов и сыновья», проводившая работы по снятию статуй, в порыве патриотических чувств даже отказалась от денег за работу.
В дальнейшем здание находилось под охраной полиции. В апреле 1915 года его взяли под опеку власти Североамериканских соединенных штатов. В 1919 году часть помещений посольства использовалась Германским рабоче-крестьянским советом, а с 1923 года в них находилось германское консульство, размещавшееся здесь вплоть до начала Великой Отечественной войны. Затем в здании развернули военный госпиталь, а после 1945 года в нем находились Институт полупроводников, Гидрографическое управление и АО «Интурист».
В 1993 – 2000 годах здание арендовал филиал Дрезденского банка, затем в нем находилось управление президента по Северо-Западному округу. В настоящее время помещения занимают управление Федеральной службы по техническому и экспортному контролю по Северо-Западному округу, управление Министерства юстиции РФ по Санкт-Петербургу и Ленобласти, а также КУГИ Адмиралтейского района.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 144 (5517) от 07.08.2015.
Комментарии