Дом забавных чертенят

В одном из тихих кварталов петербургской Коломны, возле Египетского моста, как будто бы «спрятался» примечательный образец северного модерна - дом, принадлежавший когда-то Елизавете Рыбиной.

Угловая башенка этого дома, напоминающая голову солдата в каске, хорошо видна с Фонтанки. ФОТО Александра ДРОЗДОВА

Архитектор, построивший это здание, сегодня в особых представлениях не нуждается: им был Александр Лишневский. Елизавета Рыбина купила земельный участок в марте 1908 года, уже в мае было получено «добро» городских властей на постройку, закипели работы, и вскоре дом был готов: краткий петербургский строительный сезон не оставлял времени на раскачку.

Не исключено, что стройка получила дополнительный импульс благодаря мужу домовладелицы - потомственному почетному гражданину подрядчику строительных работ Федору Матвеевичу Рыбину. Он по доверенности жены решал все «бумажные» вопросы с утверждением чертежей, получением разрешения на строительство. Велика вероятность, что он же руководил и строительными работами.

Дом был спроектирован и возведен в соответствии с романтическими веяниями северного модерна. Фасадные барельефы (утраченные во время одного из ремонтов и, к сожалению, не восстановленные во время последней реставрации 2013 года) недвусмысленно пропагандировали семейные ценности: на них были изображены семейная пара и тянущий к ним ручонки ребенок. Отделанный «рваным» камнем вход в парадное вызывает ассоциации то ли с пещерой, то ли с крепостными воротами: чужак здесь не пройдет! Отпугивать нежеланных посетителей архитектор «поручил» маскам чертенят, украшающим вестибюль...

Дом изначально предназначался отнюдь не под многокомнатные «барские» квартиры, а под жилье, как бы мы сказали теперь, экономкласса. Здесь даже не предусматривались черные лестницы - традиционный атрибут доходных домов. Мало того, если в проекте каждая из двух «универсальных» домовых лестниц обслуживала по две квартиры, то в ходе строительства вместо четырех квартир на каждом этаже сделали по семь. Естественно, за счет уменьшения количества комнат и их метража.

Среди жильцов этого дома были и дети четы Рыбиных. Николай Федорович Рыбин в 1910 году окончил Институт гражданских инженеров, отличаясь во время обучения «большим трудолюбием». Одновременно он учился в Археологическом институте. Практический опыт он нарабатывал с 18 лет, работая на постройках петербургских доходных домов (вероятно, под руководством отца-подрядчика). Профессия пригодилась и после революции: в 1920-е годы Николай Рыбин работал в отделе коммунального хозяйства (по тогдашней терминологии - откомхозе) Петрограда. Другой сын Рыбиных, Борис, учился в Институте инженеров путей сообщения. Дочь Серафима не нарушила семейную традицию и выбрала мужа-«технаря»: она вышла замуж за инженера-металлурга Григория Николаевича Воронина, и они жили в этом доме в 1920-е годы.

В этом «северном» доме до 1917 года квартировали люди, связанные с Финляндией. Павел Бекман работал в Финляндской паспортной экспедиции, которая надзирала за передвижением жителей Великого княжества Финляндского через границу с Российской империей. Еще одним жильцом этого дома был Николай Альгрен, секретарь общества «Алку» (в переводе с финского - «Начало»). Оно было основано в Петербурге в 1885 году финскими ремесленниками, вскоре преобразовано в Общество трезвости. В 1911 году объединяло более двух тысяч петербургских финнов - рабочих и ремесленников, которые получали практические советы, как избежать тяги к спиртному и организовать трезвый досуг.

Из-за скудного финансирования (членский взнос составлял посильные 50 копеек в год) формы деятельности «Алку» не отличались большим разнообразием. Иногда организовывались пароходные прогулки по Неве, реже - в Финляндию. Каждый раз они привлекали сотни желающих. При обществе функционировала библиотека, были организованы театральное и певческое общества, оркестр.

И еще одна любопытная деталь: до революции в доме Рыбиной жил пианист Владимир фон Венцель, преподававший в Консерватории. Он был учеником композитора и дирижера А. К. Лядова и оставил содержательные воспоминания о нем, напечатанные в нескольких номерах «Русской музыкальной газеты» за 1917 год. Венцель рассказал о личных качествах композитора, его музыкальных и литературных вкусах.