Владимир Николаевич ТИМОФЕЕВ

ФОТО Петра КОВАЛЕВА/Интерпресс

И памятник заботу любит

Каждый музей по-своему неповторим. В этом году 85-летие отмечает один из самых необычных - Музей городской скульптуры. Единственный в нашей стране, он хранит, изучает и реставрирует памятники монументального искусства, расположенные в городской среде. В его ведении свыше двухсот памятников и полторы тысячи мемориальных досок, а также произведения мемориальной скульптуры в заповедных некрополях.

По числу посетителей этому музею нет равных. Гости города и горожане каждый день проходят мимо «Медного всадника», Ростральных колонн, конной группы на Аничковом мосту, сфинксов у Академии художеств, памятника Екатерине в саду, носящем имя императрицы...

Основные экспозиции музея - усыпальницы и некрополи Александро-Невской лавры с уникальными коллекциями работ крупнейших мастеров мемориальной пластики XVIII- XX столетий. Это не все. Есть еще Новый выставочный зал, филиалы - мастерская Аникушина, Нарвские Триумфальные ворота.

О проблемах бытования памятников в городской среде и о работе музея мы беседуем с его директором.

- Владимир Николаевич, у всех на памяти крупные проекты музея - реставрация «Медного всадника», Диоскуров возле Манежа, Александровской колонны, коней Клодта... Этого достаточно, чтобы продлить жизнь памятников?

- Продолжительность жизни памятников зависит от того, как за ними ухаживают. Чтобы эту жизнь продлить, между реставрационными периодами необходим тщательный, так называемый текущий уход. В 2004 году на базе нашего музея создана служба по текущему уходу и содержанию памятников.

- Чем занимается служба?

- Выполняет необходимую систематическую профилактическую реставрацию: памятники надо промывать, очищать от грязи, пыли, сажи, «автографов» птиц. Кроме того, служба устраняет последствия мелких фактов вандализма. Например, в 2016 году только на скульптурах Аничкова моста было восемь актов вандализма: надписи на постаментах, разорванные уздечки. Естественно, памятники надо приводить в порядок. Этим и занимается служба.

Она настолько эффективно работает, что к нам обратились коллеги из Москвы, чтобы по нашей методике в столице создать аналогичную службу. Мы пионеры в этой области не только в нашей стране. Сотрудничаем с Латвией, Эстонией, где перенимают наш опыт. Например, к нам обращались за консультациями по уходу за памятником Русалке в Таллине.

- От чего более всего страдают памятники - время, климат, недостаток средств на реставрацию, вандализм?

- Раньше я бы сказал, что памятники страдают от времени. Теперь говорю: больше всего они страдают от людей.

Буквально на днях к нам обратились военные моряки. Памятник И. Ф. Крузенштерну стоит без кортика. Кортик периодически воруют, на моей памяти его похищают в третий раз.

Горожане иногда сообщают нам об актах вандализма, а бывает, равнодушно проходят мимо. Например, нам позвонили, когда неадекватный человек в пьяном состоянии сорвал кортик и выбросил в Неву.

Воссоздание утрат требует денег, кроме того, это сложный технологический процесс: согласование, создание формы, отливка...

Многие помнят инцидент прошлого года, когда на памятнике у М. И. Кутузова была повреждена шпага (сломана часть клинка). Молодой человек, гуляя по Петербургу в белую ночь, решил, как он говорит, сфотографироваться и, взбираясь на памятник, ухватился за шпагу. Милиция его нашла. Достигнуто соглашение, виновный возместит ущерб.

До того как мы передали Эрмитажу Александровскую колонну, был задержан молодой человек, который по глупости, на спор с товарищами, пытался оторвать орла с ограды памятника.

Большая часть актов вандализма происходит не из-за агрессивности, хотя это тоже есть, а из-за человеческой глупости, безответственности.

Но есть вандализм и с политической подоплекой. В первую очередь по отношению к памятникам и мемориальным доскам, связанным с историко-революционной тематикой.

Мне не всегда понятна позиция некоторых средств массовой информации. Помню, после взрыва памятника Ленину в Пушкине на одном из каналов телевидения по этому поводу была дискуссия с участием журналистов, писателей, общественных деятелей. Там говорили, что это знак протеста против того, что совершил Ленин. Аргумент не выдерживает критики. По чистой случайности во время взрыва никто не пострадал. Актами вандализма протест не выражают. Мне не нравится, допустим, что автомобилисты паркуются где хотят. Это не значит, что машины надо поджигать.

- Как вы относитесь к косметической реставрации памятников, за которую берутся некоторые организации? Благо это или вред?

- Я бы сказал - 50 на 50. Благо то, что они хотят что-то делать. Но мы пытаемся процесс «оседлать», чтобы он проходил под контролем наших реставраторов, профессиональными руками и материалами. Лучше всего, чтобы выделялись средства на реставрацию или необходимую технику. В первую очередь нужны автовышки, они дорого стоят. Иногда приходится несколько раз в год проводить профилактическую промывку и расчистку одних и тех же памятников.

Памятник А. С. Пушкину в сквере на площади Искусств любят голуби. Как только его приводят в нормальное состояние, буквально на следующий день птицы опять садятся. Горожане их подкармливают, что хорошо для голубей и вредно для памятника.

- Как профессионал, что вы можете сказать о «мемориальном вале», который осуждают, но не могут остановить?

- При советской власти был план по установке мемориальных досок и памятников различным деятелям. План, составленный на несколько лет вперед, претворялся в жизнь. Список памятников и мемориальных досок утверждал художественный совет, который возглавлял известный скульптор Михаил Аникушин. Не всегда произведения проходили утверждение с первого раза. Предлагались изменения, доработки. Государство контролировало и финансировало процесс. Теперь оно ушло из этой сферы.

Сегодня совет по мемориальным доскам нередко ставят перед фактом, что доска уже изготовлена, ее надо установить. Возникает субъективная сторона вопроса, начиная с выбора личностей для увековечивания. Устанавливают доску по каким-то личным симпатиям. Возможен и узковедомственный интерес. Если есть средства, этого достаточно, чтобы подать заявку на установку мемориальной доски. Чтобы заявку рассмотрели, необходим источник финансирования. Имена и художественная сторона вопроса иногда вызывают сомнения.

- После установки за доской и памятником надо ухаживать. Как решается эта проблема?

- Новые памятники с 2004 года нашему музею не передают. Они сооружаются на частные средства или средства различных организаций. По закону, эти памятники и мемориальные доски - собственность организации, которая их установила. Она и должна их содержать в надлежащем виде.

В редких случаях их передают в дар городу. Это сложный юридический процесс. На моей памяти музей принял на учет только памятник - бюст полярного исследователя А. Н. Чилингарова в Московском парке Победы.

- Музею передали загородную усадьбу XVIII - начала XIX века, так называемую Уткину дачу, что там происходит?

- Уткина дача красивое название, как и место, где она расположена - слияние рек Охта и Оккервиль.

Но название мало соответствует тому, что сейчас собой представляет Уткина дача. Это два здания - руины. Длительное время в них никто не жил, они были заброшены, там обитали бомжи. Зимы у нас холодные, в зданиях разводили костры, возникали пожары. Некоторые водители, чтобы не везти далеко мусор, устроили свалку.

Два с лишним года ушло на оформление документов. Один корпус считался нежилым, в другом в советское время размещались квартиры. В зданиях отсутствовало не только отопление, но и водопровод, электричество. Канализации не было, нечистоты сливали в реку Охту.

Сложно было получить технические условия на подключение электричества, тепла, водоснабжения. Поначалу «Водоканал» предложил нам построить собственные очистные сооружения. Можете представить, что это такое. Удалось договориться о подключении к городской сети. «Ленэнерго» строит нам подстанцию, будем со светом.

Проектная организация готовит документы на реставрацию, им предстоит пройти государственную экспертизу. Нам не повезло, проект был изготовлен, но фирма-реставратор обанкротилась.

Пока мы провели противоаварийные работы, сделали новую крышу, вывезли десятки кубометров грязи и мусора, установили охрану, поставили забор. Все готово к реставрации.

- Что будет на Уткиной даче?

- Красногвардейский район не богат учреждениями культуры. К 2020 году, если позволит финансирование, он получит музейный объект, где будет центр работы с детьми. Кроме того, мы разместим там фонды открытого хранения, выставочные помещения. Развернем экспозицию, посвященную истории Уткиной дачи. Она очень интересная. Интерьеры не сохранились, кроме большого зала с колоннами. В старинный дом с помощью современных технологий можно внести креативное содержание.

Уткина дача славилась садами. Красивая территория, ее надо благоустроить, облагородить. В парковой зоне можно поставить скульптурные композиции.

Планы грандиозные. Как осуществятся, увидим.

- Какие памятники будете реставрировать в этом году?

- В первую очередь отреставрируем колонны Славы на Конногвардейском бульваре. Мы шли к этому длительное время, то руки не доходили, то денег не было. Сейчас есть проект, проведено обследование. Колонны отклонились от первоначальной оси. Есть сложность с фундаментом: под Конногвардейским бульваром протекал канал.

На очереди памятник Комсомолу на Комсомольской площади в Кировском районе.

В планах реставрация верстовых столбов XVIII века на дороге в Царское Село и, что не менее важно, на Петергоф. Столбы сильно пострадали во время войны, к Олимпиаде 1980 года разрушенные столбы демонтировали. Они хранились на обнесенном забором Львином каскаде в Петергофе.

В начале 1990-х из сохранившихся материалов собрали один верстовой столб. Он стоит около Троицкой пустыни. Для остальных выполнили новые гранитные основания. В тот период были деньги, но не было материала - разноцветного мрамора, в том числе белого итальянского. Теперь материалы есть какие угодно, нет денег.

В этом году мы восстановим некоторые из столбов.

В некрополе XVIII века ежегодно реставрируется два-три памятника. Этот год не будет исключением.

- Какой, на ваш взгляд, должна быть современная монументальная скульптура?

- Я - человек, воспитанный при соцреализме, многое отторгаю в силу определенного консерватизма. Не воспринимаю, когда смысл произведения нуждается в дополнительном объяснении. Иногда утрата мастерства маскируется приемами современного искусства. Но музей должен развиваться и знакомить публику с современным искусством.

- У памятника Трезини на Васильевском острове портретное сходство налицо, но он не всем нравится.

- Важную роль играет место. Был заказчик, памятник изваяли. Предполагалось, он будет стоять на Троицкой площади, смотреть на Петропавловскую крепость. А поставили на Васильевском острове у дверей дома, лицом к транспорту, съезжающему с Благовещенского моста.

Пример последнего времени. Отлит и готовится к установке в Царском Селе памятник, посвященный Первой мировой войне. Спонсор выбрал место у Екатерининского собора, но там нельзя - охранная зона. Памятник готов, идет борьба, чтобы его установить.

На очереди памятник П. И. Чайковскому. В два этапа проводился конкурс. Он не был доведен до конца, не выявил победителя потому, что изначально не было единодушия в месте установки. Предлагался Михайловский сад, участок на Крюковом канале возле колокольни. Теперь звучит: на Невском проспекте перед Перинными рядами возле Думы Чайковскому самое место. Он будет смотреть на Михайловскую улицу, в сторону Пушкина.

Скульптор Дмитрий Каминкер как-то правильно сказал: в советское время не было свободы творчества, но были заказы. Сейчас свобода, но заказов нет. Каждый скульптор бьется за заказ. Остальное - дело вкуса заказчика.

Подготовила Людмила ЛЕУССКАЯ