Гость редакции — Павел Пригара

ФОТО Александра ДРОЗДОВА

Пространство возможностей

В этом году ЦВЗ «Манеж» отмечает сорокалетие. Чуть больше года назад главный выставочный зал города открылся после длительной реконструкции. Заметно изменилось не только его внутреннее пространство, но и выставочная политика. 

О деятельности «Манежа» и далеко идущих планах рассказал директор ЦВЗ Павел Пригара.

— Павел Сергеевич, в прошлом вы телеведущий, бизнесмен, чиновник. Каким образом в «Манеже» оказались?

— Складывается ощущение, что карьера, развивавшаяся в разных направлениях, вела меня в это пространство. У меня мышление, как у спортсмена: цель с течением времени может меняться, но открываются новые возможности.

«Манеж» я воспринимаю как проект, результатом которого может стать создание не только современного выставочного зала, но и важной составляющей художественной жизни города.

Я знаю наш город в разных его проявлениях. Мне приятно создавать здесь что-то новое. «Манеж» — это пространство для творчества и реализации идей художников и кураторов, репрезентативная площадка, где они могут демонстрировать свое искусство.

— Словом, два года назад вы получили предложение, от которого не смогли отказаться?

— Я оказался здесь в силу разных обстоятельств. Сыграло роль и мое давнее знакомство с председателем комитета по культуре Константином Сухенко. Именно он пригласил меня в «Манеж».

— Вы пришли, посмотрели и... изменили проект.

— Да, изменения произошли достаточно кардинальные. Ремонт уже шел какое-то время. Не только у меня возникло ощущение, что создавалось что-то близкое к торговому центру: два стеклянных лифта, полированный гранит. Перед ремонтом у «Манежа» уже был период, когда в нем проходили торговые ярмарки. Нам показалось, что эта функция может сохраниться.

— Вы пригласили другого архитектора.

— Времени было немного, чтобы найти архитектора, способного не просто создать проект, но и учесть то, что было сделано. Деньги уже были затрачены. Я понимал, что крупная архитектурная мастерская вряд ли за это возьмется. Нашел молодого и талантливого архитектора Александра Кривенцова. Архитектурная мастерская «Циркуль» под его руководством быстро включилась в работу. В результате зал обрел новый образ и стал отвечать самым современным экспозиционным требованиям.

— Изменилось не только внутреннее пространство зала, но и стратегия его деятельности.

— Моя жизнь всегда так или иначе была связана с «Манежем». В 1990-е годы я ходил туда на выставки, вечеринки, концерты. Мне хотелось, чтобы с «Манежем» связывались приятные ассоциации. Я понимал, здесь есть огромный потенциал для создания «пространства возможностей». Это стало нашим девизом. И одна из аксиом обновленного «Манежа» — торговли в этих стенах быть не должно.

— Ярмарки-продажи были не от хорошей жизни. Деньги «Манеж» по-прежнему должен зарабатывать?

— Эта задача есть. Мы сделали зал таким, что он востребован для различных конференций, симпозиумов, конгрессов, мероприятий, которые носят узкий профессиональный характер. С точки зрения экономики проведение их в «Манеже» стало дороже. Но опыт говорит, что зал стал более притягательным: не только идеально расположен, но технически безупречно оснащен. Он может принимать мероприятия любого уровня сложности.

— Главное предназначение зала — художественные выставки. В этом отношении стратегия изменилась?

— Экспозиционная стратегия строится на том, что картин, висящих на стендах, недостаточно. Не последнюю роль играет экспозиционный дизайн, художественный образ проекта. Очень важна позиция куратора, который презентует проект, вводит зрителя в нужную атмосферу, направляя его по определенному маршруту. Это необходимо для восприятия искусства.

— «Манеж» отказался от самостоятельной выставочной стратегии, передоверив это кураторам, людям со стороны?

— В «Манеже» нет арт-директора, который формирует художественную концепцию зала. Есть выставочный отдел, он делает тот или иной проект. Есть кураторы, которые работают в команде «Манежа» или предлагают нам свои идеи со стороны. Возможности у них абсолютно равные.

— Речь идет о крупных проектах, которых бывает два-три в год?

— В год мы стараемся провести два крупных проекта международного уровня и три-четыре проекта среднего масштаба и, насколько позволяет календарь, проектов сопутствующих. У них есть внешние кураторы — наши партнеры, которые используют зал для художественных выставок. Тут «Манеж» со своей командой отходит на задний план. Мы не музей.

— Это странно звучит. На конкурс «Музейный олимп» «Манеж» представил свою выставку китайского современного искусства. Складывается впечатление, что с музейным статусом вы не определились.

— У музея должна быть концепция. Условно говоря, Русский музей сосредоточен на показе русского искусства. Каждый музей прежде всего демонстрирует свою коллекцию. У «Манежа» она есть. Для нее в бывшем «Малом манеже» на наб. канала Грибоедова, 103, создан Музей искусства Санкт-Петербурга ХХ — ХХI веков (МИСП). Мы решили, что коллекция ленинградского-петербургского искусства, где почти три тысячи произведений, будет развиваться именно как музей. С Мариной Джигарханян, которая его возглавила, мы договорились о разделении функций и о том, что ассоциации с МИСП как частью «Манежа» быть не должно. Таким образом, МИСП обретает самостоятельность. Марина с этой задачей, как мне кажется, хорошо справляется.

— Значит, МИСП уже не является частью «Манежа»? У него не возникнет соблазна обрести юридическую самостоятельность?

— Не думаю. У музея есть организационная проблема — помещение для постоянной экспозиции. Мы ее решаем, получили комплекс зданий на Лермонтовском проспекте, почти 4000 квадратных метров. Правда, пока они в неприспособленном состоянии, это бывшие полуразрушенные склады. В следующем году начинаем проектирование. Рассчитываем, что к 2020 году возникнет постоянная экспозиция музея. При этом мы не отказываемся от помещения на канале Грибоедова и надеемся сохранить его для камерных проектов, детских программ, мастер-классов, лекций.

— В большом «Манеже» на постоянной основе для этого нет места?

— У большого «Манежа» есть одна «проблема» — его размер 4,5 тысячи квадратных метров, разделенных на два этажа. Мы ориентируемся на проекты, которые занимают весь зал. Но не все обладают таким масштабом, только самые крупные. Небольшие проекты более органично выглядят в камерном пространстве МИСП.

— Для петербургских художников двери большого «Манежа» не закрываете?

— Наоборот. Мы пришли к тому, что будем показывать историю петербургского и ленинградского искусства. Прошла выставка художников 1970-х годов. Мы посвятили ее 40-летию ЦВЗ «Манеж». Это интересное время и с эстетической, и культурологической точек зрения. Получилась очень хорошая история, которую никто до нас не рассказывал. Проекты, посвященные ленинградскому искусству, мы намерены делать ежегодно своими силами. Есть план на 2018 — 2020 годы.

Нам очень хочется, чтобы в «Манеже» было два главных действующих лица — художник и куратор. Любой проект мы представляем как авторский, выводим куратора на первый план. Зал должен быть разным. Для этого мы и готовы «уйти в тень».

— После ремонта зал работает немногим больше года. Как вы привлекаете кураторов: приглашаете, сами обращаются, помогают зарубежные связи, московские?

— Этот год стал для зала испытанием. С одной стороны, мы тестировали его на возможности принимать разные проекты. С другой — понимали, что для крупных международных проектов у него должен быть определенный бэкграунд.

В 2019 году мы планируем принять крупный французский проект. Первое, о чем попытались узнать партнеры: что такое «Манеж», какие выставки здесь были. Они начали обсуждение после того, как независимо от нас об этом узнали.

Мы активно следим за тем, что происходит по всему миру. Крупные выставочные проекты имеют долгосрочное планирование, сейчас обсуждаются планы до 2022 года. Мы пытаемся включиться в этот процесс. Проекты создаются для нескольких залов в Европе, Америке, Азии, Китае. Мы хотим стать местом, которое обозначено в маршруте этих проектов.

— Можете сказать, к чему присматриваетесь?

— Прежде всего, с точки зрения логистики, общего культурного кода, смотрим на Европу.

— Китай? Крупный проект «Китайская армия» из этой страны «Манеж» принимал.

— Это связано с тем, что китайцы ведут активную культурную экспансию. Они хотят, чтобы их страна была представлена традиционной культурой. Смотрят в свое прошлое, где богатое культурное наследие, много экспериментируют, показывают, что это современная страна, которая хочет стать частью мирового культурного пространства. С ними работать достаточно легко. «Китайская армия» — проект совместный. Значительную часть расходов по выставке китайская сторона взяла на себя.

— У вас есть планы на следующий год?

— Мы рассчитываем в феврале-марте принять крупную русско-японскую выставку. Молодое искусство двух стран встретится на нашей площадке. Проект готовится около года. Большинство работ будет создано специально для него. Куратором проекта будет Семен Михайловский — ректор Академии художеств, председатель попечительского совета «Манежа».

— У «Манежа» представительный попечительский совет — руководители Эрмитажа, Русского музея, ГМИИ им. Пушкина...

— Собирая попечительский совет, мы понимали, что люди такого уровня не смогут уделять много внимания «Манежу». Но они для нас важны, чтобы определить уровень соответствия. Хочется принимать проекты, сравнимые с музейными «небожителями». Нам это помогает, не надо объяснять, почему выставки низкого уровня не могут проводиться на этой площадке. До сих пор нам это удавалось. Проекты, которые мы делали, получили позитивную оценку.

— В следующем году в «Манеже» юбилей отметят музеи-заповедники: Петергоф, Царское Село, Павловск, Гатчина...

— Это будет в апреле-мае. Проект сложный, мы гордимся, что для него выбран «Манеж». На нашей площадке разместятся четыре заповедника. Приглашение куратором театрального режиссера Андрея Могучего с его командой решение правильное. В данном случае мы окажем организационную и техническую поддержку, не вмешиваясь в концепцию, понимая, что справиться должны сами.

Затем наступит небольшой перерыв, «Манеж» будет задействован на Экономическом форуме. В городе много площадок больших и интересных, но мало функционально подготовленных. Не зря, создавая зал, мы сделали акцент на техническом оснащении. Это наше большое преимущество.

— Зал выходит за пределы своих стен, задействует уличное пространство. Зачем?

— Мы развиваемся в нескольких измерениях, выходим в город. Современному искусству это свойственно. Встреча с ним должна происходить на улицах. Но в «перешагивании порога» необходимы осознанность и подготовленность. Когда люди видят в городской среде что-то необычное, это не просто делает среду более привлекательной, но и позволяет вспомнить, в каком городе мы живем. Увидев уличный проект, человек может принять решение добраться и до самого музея.

На площади у западного фасада «Манежа» мы показываем уличные проекты. Для нее уже есть четыре проекта, которые будут сменять друг друга.

В следующем году планируем международный проект уличного искусства — художники на необычных поверхностях будут создавать композиции. Появится и большая инсталляция, посвященная японскому искусству — мост между тем, что будет происходить внутри зала и снаружи.

— Есть в планах еще что-то необычное?

— Хочу рассказать о «Музейной линии». Это еще одна попытка вывести «Манеж» непосредственно за его стены. Мы зрительно нарисовали линию от Мраморного дворца Русского музея — через Эрмитаж — «Манеж» до Новой Голландии. Эта линия объединяет культурные институции, логически связанные между собой.

Линия — это пространство между ними. Мы хотим, чтобы горожане и туристы, оказываясь там, понимали, что находятся в едином культурном поле. Но это не совсем тот путь, который прокладывают от одного музея к другому. Нам кажется, что это пространство само по себе может быть местом встречи с искусством. Оно должно притягивать людей, вызывать желание туда пойти.

— Как это может выглядеть?

— Есть российский, европейский, американский опыт, как искусство внедряется в городскую среду. Художники создают временные объекты, воспринимая эту среду как экспозиционное пространство.

Для этой линии мы хотим создать единую навигацию. Время от времени там будут возникать объекты, чтобы люди, проходя мимо, понимали, что находятся в среде, посвященной искусству.

Далее мы подтолкнем их к выбору — как продолжить знакомство с искусством. Допустим, пойти направо в Эрмитаж или прямо в Мраморный дворец... Линия уникальна тем, что она включает важные городские маркеры — Марсово поле, Миллионная улица, Дворцовая площадь, Адмиралтейский сад, Конногвардейский бульвар, набережная, остров Новая Голландия. Многообразие городской среды говорит о том, что искусство может появиться везде: на набережной, внутри бульвара, в саду или на улице, на огромной площади.

Мы ищем партнеров, чтобы на этой линии была единая сеть Wi-Fi. Допустим, оказавшись на Дворцовой площади, человек будет знать, где на Конногвардейском бульваре установлена инсталляция, на какую экскурсию в Русский музей можно попасть в этот момент. Он получит выбор остаться на улице или зайти в музей.

— Какое-то время назад была идея создать музейный квартал недалеко от «Манежа»...

— Ошибка, с моей точки зрения, заключалась в том, что этот проект стали воспринимать как коммерческий, требующий бюджетного финансирования, привлечения партнеров, распределения ролей. Музейная линия от этого свободна, надеюсь, это поможет ей выжить. Мы не ожидаем финансового участия. Для создания информационной среды партнер практически найден, далее предложим художникам и кураторам использовать это пространство. Каждый год мы предполагаем отдавать эту линию кому-то из участников проекта.

Это даст больше свободы, сделает общение с искусством круглосуточным, а город более интересным. Ведь сегодня молодые люди, если хотят встретиться с чем-то необычным — музыкальными фестивалями, выставками, едут в другие страны и города. Допустим, в Барселону, где происходит что-то интересное.

У Петербурга на ближайшее время нет другой судьбы, как быть туристической столицей Европы. На все это не нужны большие затраты, достаточно энергии людей, согласия и желания делать город лучше.

Подготовила Людмила ЛЕУССКАЯ