Спрос на радость
Казалось бы, специалисты уже давно пришли к выводу, что стиль у модных петербурженок европейский, что бледность нам к лицу, что одеваться мы любим, а наряжаться в отличие от москвичек - нет. Но наступает весна (осень, зима), и, словно подснежники, вновь пробиваются сквозь болотистую почву разговоры о петербургском стиле и о том, что пора бы нам наконец стать модной столицей нашей большой страны. Которая практически не производит ни шелка, ни шерсти, ни хлопка...
ФОТО предоставлены модными домами
Нынешней весной эти разговоры вновь возникали в связи с тем или иным модным показом. В частности, Лилия Киселенко продемонстрировала в Музее современного искусства Санкт-Петербурга «Коллекцию № 40», обозначив тем самым 20-летие своей марки, Янис Чамалиди показал коллекцию в ЦВЗ «Манеж» в рамках московской Недели моды «Мерседес-Бенц» в России, а Елена Бадмаева стала первопроходцем в обновленном Доме журналиста, назвав свой показ «Made in Санкт-Петербург».
Каждая коллекция дает повод говорить об устойчивом стиле своих авторов.
В нашем городе театров и музеев Киселенко и Чамалиди последовательно создают интеллектуальную моду, выводят на подиум завершенные образы, опираясь на могучее культурное наследие. При этом их вещи абсолютно носимы - это именно одежда, хотя истоки вдохновения ее создателей могут находиться в литературе или полотнах эпохи Возрождения. Соединение простого и сложного весьма характерно для лучших петербургских модельеров.
Любовь к черному и белому, к свободным линиям, удлиненным силуэтам, к сложному крою и сдержанности в деталях... Внимание к аксессуарам и украшениям, которые создаются по собственным эскизам (Лилия Киселенко делает длинные бисерные ожерелья вообще своими руками). Немало общих черт есть у петербургских модных домов, существующих уже третий десяток лет.
Наши модельеры, как художники группы «Митьки», никого не хотят победить. Они не сильно стремятся «завоевать столицу» или покорить модные столицы Европы. Существование в формате «индпошива» с устойчивым кругом образованных клиентов (деловые женщины, педагоги, работники музеев, артисты, музыканты) вполне устраивает большинство петербургских создателей одежды. И это вполне отвечает современным тенденциям модной индустрии, захлебнувшейся в океане предложений и отчаянно пытающейся выплыть.
На первый взгляд могло показаться, что Елена Бадмаева решила нарушить эту закономерность, подчеркнув, что премьера ее коллекции состоялась в феврале в Париже (речь не о показе коллекции на подиуме, а о презентации в AFW Showroom). Возможно, это заявление во многом было рекламным ходом: не секрет, что успех за рубежом влияет на популярность на родной земле.
Как написано в пресс-релизе, проект отражает поиски Еленой Бадмаевой «петербургского стиля». Отсюда и название коллекции, включающее англоязычное Made in. Многие могут вспомнить о тех временах, когда в нашей стране все вещи с бирками Made in (можно подставить любую страну) автоматически попадали в разряд «импортных», а значит, дефицитных и престижных.
- Сейчас, я надеюсь, люди начинают ценить одежду не за то, что она «импортная», а за качество и интересный дизайн, - говорит модельер.
Сама Елена Бадмаева не раз показывала коллекции, в которых использовались петербургские мотивы. Однако, по словам модельера, понятие «петербургский стиль» сложнее и глубже, чем поверхностные ассоциации.
На вопрос, как она оценивает манеру одеваться людей на улицах, Елена ответила:
- Я не могу назвать петербуржцев толпой. Для меня петербуржец - имя нарицательное. А выглядят люди на городских улицах совсем неплохо. На мой взгляд, диалог между потребителями и дизайнерами, пусть даже только с теми, кто работает в секторе «масс-маркет», налажен. И в этом есть немалая наша заслуга.
Стоит сказать о петербургском дизайнерском дуэте Юлии Бунаковой и Евгения Хохлова, которые прославили «петербургский стиль» в небесах, разработав униформу для «Аэрофлота». Она признана лучшей среди ведущих европейских авиакомпаний и вошла в десятку лучших в мире.
Речь о том, чтобы сделать Петербург столицей российской моды, зашла еще в начале 1990-х. Тогда на вопрос: «Может ли русская мода стать авторитетной во всем мире?», модельер Оксана Калинина, ныне ушедшая из жизни, ответила уверенно: «Да, как русская литература и русский балет!».
Тогда и правда казалось: вот еще немного усилий и петербургская десятка талантливых модельеров покорит мир, как это произошло с «антверпенской шестеркой» из Бельгии. По сей день дизайнеры - такая же достопримечательность Антверпена, как Рубенс. Их бутики рекламируются во всех туристических буклетах.
Создание индустрии моды - стратегическая задача сегодня. Но это длительный и сложный процесс, который требует как интеллектуальных вложений, так и финансовых. Если сравнивать с западными странами, где индустрия моды существует уже больше ста лет, мы еще «в ползунках».
Однако недостатки могут обернуться достоинствами, что и происходит в Петербурге. Вещи, отшиваемые, как правило, в небольших коллективах несколькими мастерами, привлекают почти ювелирной тщательностью, с которой отделан каждый стежок, большой долей ручного труда и уникальностью. А ведь именно за это и ценится haute couture.
Одежда, которая произведена не на потоке, несет на себе печать таланта создавшего ее модельера, который как бы кодирует в ней свое послание миру. Романтик Кристиан Диор любил цитировать Альфонса Доде, который говорил, что хотел бы через свои произведения сделаться поставщиком счастья: «Мои первые платья назывались «Любовь», «Нежность», «Венчик», «Счастье». Женщины с их безошибочным инстинктом, должно быть, поняли, что я хотел сделать их не только красивыми, но и счастливыми». А на счастье спрос никогда не падает.
Комментарии