Осенний марафон в Лондоне

На окраине современного большого Лондона живет Кира, молодая женщина, учительница математики. Она работает в школе, которая находится на другом конце города, в еще менее благополучном районе. Однажды вечером в нетопленую Кирину квартирку бесцеремонно вторгается «человек из прошлого» _ мятежный юноша по имени Эдвард. У Киры был когда-то долгий роман с отцом Эдварда, Томом, успешным бизнесменом и ресторатором. Теперь мать Эдварда умерла, и папа с сыном никак не могут наладить отношения. Вскоре Киру ждет и еще один нежданный визитер _ сам Том. Им предстоит провести вдвоем вечер, ночь и кусочек утра. Чтобы вновь сблизиться, вспомнить прошлое, разобраться в нем, простить друг друга, помириться, признаться в любви, поссориться, выяснить все до конца и окончательно расстаться.

Маленькая частная история. На сцене _ скудный интерьер на фоне убогой многоэтажки (в том, что радости в этих домах взяться неоткуда, нас убедили еще фильмы Майка Ли). Киру играет дебютировавшая в Вест Энде Кэри Маллиган, Тома _ грандиозный Билл Найи.

В Лондоне спектакль шел этим летом до конца августа _ зрители были счастливы, критики в восторге. Почти как без малого двадцать лет назад, когда «Верхний свет» был поставлен впервые. В разных постановках главную мужскую роль тогда играли Майкл Гэмбон и все тот же Билл Найи. Это может всего лишь означать, что «Верхний свет» _ хорошая надежная пьеса, так оно и есть, но дело не только в этом. Как ни парадоксально звучит для камерной любовной драмы, но в этой «чисто английской» пьесе политического содержания ничуть не меньше, чем лирического. Так бывает, если автор уверен, что у взрослых мужчин и женщин есть не только характеры, вкусы и интимные привычки, но и убеждения. У персонажей Хэа они есть. То, что герой _ богатый бизнесмен, а героиня _ оставившая бизнес-карьеру скромная учительница, важно для спектакля. Потому что и то и другое _ их сознательный выбор.

Двадцать с лишним лет назад Англия пыталась залечить «шрамы тэтчеризма», как это там называется, когда, по словам автора пьесы, «у власти находилось правительство, которое настойчиво двигало идею о том, что предприниматели _ это цвет нации, а социальные работники _ ее бесполезное дно». «Посмотрите, _ обращается Дэвид Хэа к зрительному залу в антракте спектакля, _ сейчас у нас точно такое же правительство». Публика смеется.

Нет, разумеется, в «Верхнем свете» нет никаких политических дебатов, ни консерваторы, ни либеральные демократы не помешают героям выяснять запутанные любовные отношения. Но каждый раз, вновь и вновь задавая друг другу самые разные, глубоко личные, касающиеся только их двоих вопросы, Кира и Том будут возвращаться к сути: как в принципе относиться к человеку? Что значит успех, какой ценой достигается личное счастье? Какова мера «разумного эгоизма» в успешной жизненной стратегии (краеугольный камень философии тэтчеризма) и в какой момент эгоизм перестает быть разумным, становясь опасным и смертоносным? Как относиться к слабым? Стоит ли жертвовать собой ради других? Социально-философское оказывается самым непосредственным образом связано с частным, интимным. Эгоцентризм и скрытая жестокость _ столь же характерные классовые черты, как и явная саморазрушительная виктимность. А ведь, кажется, Том и Кира весь вечер только остроумно шутили, говорили о любви и готовили спагетти.

Можно ли смотреть спектакль, не слишком заботясь о социальном и историческом контексте, интересуясь исключительно перипетиями любовного треугольника? Можно, наверное. Но это все равно что смотреть «Осенний марафон» или «Утиную охоту», не представляя себе, что такое советский застой.

Кэри Маллиган и Билл Найи превращают текст в блистательную комедию, полную нежности и потайной горечи. Своего героя актер наградил фирменной угловатой синкопированной пластикой, дергаными повадками старого рокера, головокружительными ритмическими сбоями и неожиданным лиризмом, способным удивить поклонников пирата Дэйви Джонса. Его Том умен, заботлив, эксцентричен, обаятелен, саркастичен, неотразим и невыносим одновременно. Сексистские шутки вроде: «Слушать женщину _ это уже почти умолять ее», _ завершают образ джентльмена, страдающего от тайных романтических ран. Если вы не любите консерваторов _ значит вы просто не умеете их готовить.

Найи _ актер с совершенным «таймингом», его чувство сценического времени само по себе способно быть источником комического: он может внезапно зависнуть с оценкой, держа в напряжении партнера и зал, так, что когда реакция наконец последует, зрители падают от хохота. А ведь Том вроде бы всего лишь аккуратно поинтересовался, точно ли Кира намерена натереть для спагетти именно этот кусочек несвежего сыра. Эмоциональный коллапс, в который впадает состоятельный ресторатор при виде дешевого несъедобного продукта, красноречиво свидетельствует о том, как джентльмен относится к высокоморальной идее своей трепетной подруги посвятить всю себя служению обществу.

«Друзья народа» обречены питаться огрызками _ для героя Найи этого достаточно, чтобы счесть жертвенный пафос Киры вздором, способом бегства от собственной жизни. Той особой свободы, которую дает осмысленное существование ради высшего блага (и которую так превосходно, с такой легкостью играет Кэри Маллиган), Тому узнать не суждено. Но если двадцать лет назад казалось, что автор играет в поддавки с персонажами, ставя прекраснодушные идеалы героини неизмеримо выше эгоистического стремления героя к личному счастью, то сегодня в «Верхнем свете» все далеко не так однозначно. Том и Кира расстаются, продолжая каждый свой путь по жизни, «что качнется вправо, качнувшись влево».